– Не по себе мне от этого места. Зуб даю, она там. Вступила в какой-нибудь чокнутый шабаш.
– Ну, если это так, то, как только там будет полно полицейских, она точно найдется.
– Для меня какая-то работа есть, сержант?
– В Старли?
– Да где угодно. Просто Мэтт Растон просит меня помочь ему с данными по наркотикам. Там еще кучу всего надо сделать.
– Ты пытаешься мне что-то сказать?
– Не будьте такой злюкой, сержант, я люблю вас до потери пульса, умереть за вас готов, но только если надо снова возвращаться в Старли…
– Не надо, нужно просто съездить к маленькому человечку, который хочет говорить только с серьезными людьми из уголовного розыска, и когда мы с этим закончим, я хочу с тобой кое-что обсудить.
Нейтан сверкнул на нее своим оскалом.
– Дайте пять, – сказал он, подняв руку.
Двадцать восемь
– Я вовремя позвонила, или ты кормишь детей, или делаешь с ними домашнюю работу, или подкладываешь сено лошадям…
– Привет, Карин. Дети накормлены, домашняя работа сделана, у лошадей достаточно сена, и в данный момент я разбираю свои врачебные бумажки, так что даже рада отвлечься. Как идут дела?
– Я докладываю, как ты просила.
– Хорошо. Где ты была?
– Рефлексология.
– О нет, ненавижу, когда мне щекочут пятки.
– Они так не делают, они их мнут, и довольно сильно. Это абсолютное блаженство. Я почти что заснула. Они зажигают чудесные ароматические свечи. И девочка тоже милая. Я ничего ей не говорила, но во время сеанса она спросила меня, нет ли у меня проблем с грудью.
– Удачная догадка. У женщин твоего возраста они часто есть.
– Цинично. Но я после этого потрясающе себя чувствую.