Аффект

Рей, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке: было ясно, что он задавал себе тот же вопрос и не мог найти ответа.

– Может, дело в том, что я самая умная в отделе?

Он, то ли пожал плечами, то ли замялся.

– Откуда я знаю?

– Иными словами – нет. Может, я ясновидящая – одна из тех, кого показывают по телевизору?

– Я же сказал: откуда…

– Откуда ты знаешь. Точно. Тогда я отвечу за тебя: мозг и инстинкты у меня не лучше, чем у всех остальных.

– Я так не говорил.

В ярком солнечном свете его лицо казалось узким, встревоженным – и отчаянно молодым.

– Знаю. Но это дела не меняет: я не гений. Да, я хотела бы им быть, и какое-то время мне казалось, что я особенная. В этом я не сомневалась.

Рей настороженно следил за мной, пытаясь решить, отчитываю я его или нет.

– А когда…

– Когда я поняла, что я не «чудо-женщина»?

– Ну да. Наверно.

– Значительно позднее, чем следовало, – ответила я. – Точно не помню. Скажем так: это стало очевидно, когда я повзрослела и поумнела. Я делала ошибки, которых можно было избежать, пропускала то, что «чудо-женщина» бы заметила. И, что самое главное, мне довелось работать с парнями, на которых я хотела быть похожа. И оказалось, что я достаточно смышленая, чтобы заметить разницу между ними и мной. Умна настолько, чтобы осознать нехватку ума.

Рей промолчал, но слушал меня внимательно, и выражение настороженности всё больше проявлялось на его лице. Он почти стал похож на полицейского.

– Неприятно было осознавать, что во мне нет ничего особенного, – сказала я. – Но повторяю: нужно работать с тем, что есть, иначе тебя неизбежно ждёт провал.

– Значит, показатель раскрываемости…

– Показатель моей раскрываемости такой по двум причинам: потому что, я работаю как проклятая, и потому что сохраняю контроль над ситуацией. Над свидетелями, над подозреваемыми и, что самое главное, над собой. Если тебе это по силам, остальное можно компенсировать. Если нет, ты теряешь контроль, и вся твоя гениальность не имеет значения – хоть сразу собирай вещи и иди домой. Забудь про галстук, про методы допроса, забудь всё, о чем мы говорили за последние часы и годы. Все это – просто симптомы. Докопайся до сути того, что мы обсуждали, и всё сведется к одному – к контролю. Понимаешь, о чём я?

Губы Рея сжались в прямую линию; именно это я и хотела увидеть.