– Не беспокойтесь, милая барышня, сердце пошаливает. Так вот, о чем это я? – он на секунду задумался. – Ах, да! Вот голова дырявая. Значит, мне в социальной службе говорят, что я не одинок, у меня имеется какая-то мифическая родня. Поэтому мне не положены ни соцработник, ни льготы, как одинокому.
– А у вас нет родни? – переспросила его Кораблева.
– Ни единого человечка. Ни единого. Я один, как перст, – со вздохом сказал Макар Евграфович.
– Так откуда взялись выдуманные родственники? – удивилась Кира.
– Это я и хочу узнать. Вы можете мне помочь? – с надеждой спросил старик. – А то без соцработника мне не справиться.
Кира взялась за это дело. И для того чтобы уточнить кое-какие детали, зашла однажды в гости к Макару Евграфовичу. Они проговорили пару часов и стали друзьями. От него девушка получила столько душевного тепла, столько радости от общения, сколько не получала никогда в жизни. За исключением того времени, когда в ее жизни был Эмил Чореску.
Но, видно, свой лимит счастья, отпущенный жизнью, она исчерпала. Поэтому Эмила у нее больше нет, радости нет, тепла нет. И вдруг появился старик-ветеран Макар Евграфович. Теперь каждую свободную минутку Кира бежала к Самохину.
А сегодня Кира спешила к нему с особой радостью. Она хотела сообщить, что Макар Евграфович не одинок. У него действительно есть родственники.
Интересно, если бы Самохин появился в тот момент, когда в ее жизни еще был Эмил, могло бы все сложиться по-другому? Вряд ли. Что мог бы сделать беспомощный старик, как помочь? Разве он сумел бы уговорить Эмила не бросать ее, не оставлять без объяснения причин? Она до сих помнила, как мама кричала на нее:
– Ну что, поматросил и бросил? А я говорила! Связалась с лимитой, молдаванином, шоферюгой! Да ему от тебя только и нужна была прописка! Может, он преступник беглый, может, у него семья! Ты же даже ничего не узнала о нем! Сразу в койку прыгнула! Дура! Господи, какая же у меня дочь наивная дура!
Да, мама… Мама, конечно, оказалась права. Она наивная дура. Влюбилась, как кошка. Ничего про него не узнавала, ни о чем не спрашивала. Просто любила. А он взял и исчез. И ничего. Ни слова, ни эсэмэски. Ни-че-го.
Но Кира справилась. Наказала себя и справилась. Наказала за глупость, за любовь, за споры с мамой: «Ты же интеллигентная женщина! Мама, ты ведь Руставели читала, Айтматова, Новои! Откуда в тебе шовинизм?!».
Кира перестала краситься. Своей яркой, нарядной одеждой набила несколько пакетов и отнесла к мусорнику. Все, наказана. Тушь, помада, румяна, кремы… все вон. Наказана. Посиделки с подружками за мартини, дискотеки, тусовки – все в прошлом. Наказана. Мама сказала пойти в партию: «Чтобы карьеру делать и с людьми достойными общаться». Пошла. Мама плохого не посоветует. И тут – Макар Евграфович. Подарок небес.
Самохин открыл дверь сразу, едва Кира прикоснулась к звонку. Наверное, ждал ее прихода.
– Что-то ты, девочка моя, сегодня припозднилась, – забурчал старик. – С самого утра тебя жду.
Кира засмеялась. Ей нравилось, когда он ворчал. Он беспокоился о ней, ждал. Все это создавало иллюзию семьи, которой, фактически, у Киры никогда не было. Что мама, что бабушка, обе были холодны с ней, словно чужие. В детстве Кира фантазировала, что ее в роддоме подменили, и настоящие мама с папой, бабушка с дедушкой ищут ее. А как найдут, обнимут, расцелуют, заплачут от счастья и заберут в дом, где будет любовь. Когда стала старше, поняла, что ничего такого не будет, и эти две чужие женщины – бабушка и мама – и есть ее семья.
Став еще старше, Кира стала их даже жалеть. Ни подруг у них, ни близких людей. У мамы, так и вовсе, мужа никогда не было. Ну да бог с ними. Теперь у нее есть ворчун Макар Евграфович.
– Ну-ну, не брюзжите, я вот она, приехала, – Кира весело болтала и выкладывала на стол купленные продукты. – У нас с вами сегодня праздник. Я рыбку красную купила.
– Это что за повод такой, Кирочка? Вроде не Новый год и не Рождество. Да и до моего дня рождения еще месяц.
Кира быстро накрыла на стол, достала из комода графинчик с водкой.
ebooksa