Дерево самоубийц

22
18
20
22
24
26
28
30

Она явно дистанцировалась от собственного сына, и это было странно. Однако сейчас у Яна не было времени раздумывать об этом: с той стороны, откуда она прибежала, и правда доносились звуки борьбы. Поэтому близнецам пришлось оставить Илону и двигаться дальше.

Та часть клиники была куда интересней, чем основная, открытая для сторонних посетителей. Здесь главная лестница вилась широкими кольцами, образуя уставленный цветами атриум высотой в три этажа. Над цветами низко нависала массивная хрустальная люстра, и все это никак не соответствовало предполагаемому назначению здания. И словно этого было недостаточно, двери вдоль лестницы были открыты, и за ними Ян видел далеко не медицинские кабинеты. Там стояли кровати, некоторые – с лентами и распорками специфического назначения, некоторые – самые обычные. Общее у комнат было лишь одно: шторы, закрывавшие окна так, что заглянуть сюда с улицы было невозможно.

– Бордель, – бесстрастно объявила Александра, и Ян боялся даже представить, какие воспоминания пробуждает в ней это место.

Но сейчас им было не до разговоров по душам: они прибыли, когда драка уже закончилась, и Кирилл проиграл. Он был значительно выше противника, но на этом его преимущества заканчивались. Вадим определенно тренировался, он умел драться, а Кирилл – нет. И вот теперь, после короткой потасовки, Яковлев сумел поставить его на колени и душил, перекрутив вокруг его шеи то ли ремень, то ли веревку. Он наверняка справился бы, потому что вырывалась его жертва неумело и слабо, если бы не заметил появление близнецов – и двух направленных на него пистолетов.

– Что, неловкий момент? – криво усмехнулся Ян. – Теперь уже не получится сказать, что он напал на тебя, а ты просто защищался!

Он уже понимал, кто задушил Маргариту Вишнякову. Вадим сейчас действовал слишком умело для новичка в этом деле.

– Отошел от него, быстро! – велела Александра.

– Вы не понимаете! – опомнился Вадим. – Он напал на мою мать, я вынужден был!..

– Окей, котик, вынужден так вынужден. А теперь перед тобой два полицейских, которые займутся этим страшным преступником, так что свали отсюда на хрен!

Вадим перестал душить Кирилла, однако отходить не спешил, и чувствовалось, что окончательное решение он еще не принял. Ян бы с готовностью пристрелил подонка – и не важно, как потом придется за это отвечать! Но близнецы были на первом этаже атриума, Кирилл и Вадим – на втором, их прикрывала колонна и стеклянные перила. Незначительное вроде бы препятствие, неспособное защитить от пули, оказалось неожиданно серьезным: стекло отражало свет люстры, разбрасывало во все стороны блики, мешая прицелиться. А целиться тут нужно было точно, чтобы не задеть Кирилла.

Так что Вадим оказался перед непростым выбором. С одной стороны, убийство человека на глазах у двух полицейских – это вроде как однозначный приговор самому себе. А с другой, он наверняка знает, что это родственники Кирилла, сходство очевидно. Если дойдет до суда, он будет утверждать, что убил Кирилла при самообороне, а теперь родня погибшего из мстительности оговаривает его.

Вариант, при котором за убийство Кирилла его пристрелят на месте, как бешеного пса, он не рассматривал. А зря.

– Он меня не отпустит, – прохрипел Кирилл. – Я слишком много знаю и у меня есть доказательства! Он не даст мне заговорить!

– Заткнись, – прошипел Вадим.

Но Кирилла его угрозы явно не тревожили:

– Он сумеет уйти безнаказанным в любом случае! Он и его мамаша… У них все схвачено, десять путей к отступлению! Они не готовились именно к этому – но готовились ко всему. И я уйду безнаказанным! Потому что отец будет меня защищать. Никто не будет наказан, а люди погибли!

– Кирилл, сейчас лучше помолчи, – попросила Александра.

Она, как и Ян, видела, что племянник не в себе: глаза шальные, дрожит весь… Нервный срыв, не иначе. Да оно и понятно, раз он оказался здесь! Причем это не спонтанный нервный срыв, а результат грандиозного напряжения, накапливавшегося день за днем, пока на Кирилла не обращали внимания.

Такое добром не заканчивается.

– Мы во всем разберемся, – пообещал Ян. – Просто доверься нам!