Белая акула

— Это тоже не мгновенно, меньше сериалы смотри. Я не думаю, что она такая уж крутая гипнотизерша, там дело в чем-то другом…

— Откуда ты знаешь? Ты же с ней даже не встречалась, только видео смотрела.

— Зато я встречалась с Сараевым, — напомнила Александра. — Я ему в глаза смотрела, Ян. Он не был под гипнозом. Он был возбужден и на нервах, это да, но он четко понимал, что делает. Он верил, что прав! И с Семченко была та же история, по словам оперативника.

— Гипноз бывает разным…

— Да не гипноз это, а какое-то долгое внушение.

— Кирилл может поддаться и ему, ты же знаешь, в каком он сейчас состоянии!

— Ну а мы на что? Он знает, что мы рядом!

Александра старательно изображала спокойствие — а настоящего спокойствия чувствовала все меньше. Она надеялась, что Кирилл включит камеру хотя бы во время перерыва на обед, да хоть на пять минут! Но никакого сигнала со стороны базы не было, а мысли сами собой возвращались к тем уголовникам.

Что они могли упустить? Что не учли при разработке плана? Да ничего! Даже если у Татьяны там секта, совсем не похожая на секту, она не могла завербовать всех без исключения! Там еще есть персонал базы отдыха и новички, прибывшие вместе с Кириллом. При них никто на него не нападет… ведь правда?

Над поляной, на которой устроились близнецы, уже сгустилась тьма весенней ночи, когда Ян наконец объявил:

— Похоже, пошел сигнал!

В лесу с интернетом было похуже, чем в городке, однако он был — близнецы уже успели десять раз это проверить. Вот и теперь на мониторе появилось вращающееся колесико загрузки.

— Камеру подключает или микрофон? — уточнила Александра.

— Камеру пока, сама ведь знаешь, ему это важнее. А там и с микрофоном справится!

Но до микрофона Кирилл так и не добрался, а им хватило и камеры. Вместо комнаты племянника или территории базы отдыха они увидели стену, покрытую бугристой белой штукатуркой, а на стене — алые потеки свежей крови.

Глава 12

Кирилл Эйлер уже привык к жизни в тишине. Так ему было даже удобней. В глубине души он подозревал, что, если бы согласился на одну из тех программ реабилитации, он давно уже услышал бы свой голос. И не безнадежно хриплый, а нормальный, как раньше.

Но ему это было не нужно, потому что когда у тебя есть голос, ничто уже не мешает тебе оправдываться, а он оправданий для себя не находил. Он прекрасно понимал, что стараниями Яна и Александры он был наказан куда мягче, чем заслуживал. Близнецы его успокаивали, напоминали, что он никого не убил и он приписывает себе лишнюю ответственность… Может, они и были правы. Но Кирилл не мог избавиться от щемящей мысли о том, что было бы, если бы он не позволил втянуть себя в преступление. Крови пролилось бы куда меньше!

Так что он не винил отца и мать за то, что они отказывались с ним общаться. Он жил в молчании и в ожидании, когда судьба подбросит ему способ если не исправить ошибки, то хотя бы искупить грехи.

И вот такой способ появился. Кирилл полностью осознавал, насколько это опасно. Он принимал свою смерть как один из возможных вариантов — и принимал вполне спокойно. Но если бы близнецы догадались об этом, они бы в жизни его не отпустили. Кириллу пришлось изображать наивного дурачка, который не до конца соображает, во что вляпался.