— Куда пойдем?! — в отчаянии вскинул руки Енох. — Я вижу только кучу закорючек!
— Но это место где-то существует, — обернувшись к нему, ответила Эмма.
— Но не можем же мы просто отправиться туда, где много снега, и начать разыскивать тюрьму?
— Здесь мы тоже не можем оставаться.
— Почему?
— Посмотри на состояние нашего дома. Посмотри на директрису. Нам было здесь чертовски хорошо, но это время кончилось.
Енох и Эмма спорили. Мнения остальных тоже разделились.
Енох доказывал, что они слишком долго жили вне мира, и что, стоит им уйти отсюда, как они немедленно впутаются в войну или угодят в лапы пустот, поэтому лучше оставаться там, где им все близко и знакомо. Сторонники Эммы доказывали, что и война, и пустоты сами к ним пришли, и выбора у них теперь нет. Они считали, что твари обязательно вернутся за мисс Сапсан, только на этот раз их будет гораздо больше. Нельзя было забывать и о самой мисс Сапсан.
— Надо найти другую имбрину, — предложила Эмма. — Если кто и знает, как помочь директрисе, так это одна из ее подруг.
— А что, если остальные петли тоже развязались? — прошептал Хью. — Что, если твари уже похитили всех имбрин?
— Мы не имеем права так думать. Должен же был хоть
— Эмма права, — вмешался Миллард, которого уложили на траву, вместо подушки подсунув ему под голову обломок кирпича. — Если альтернатива заключается в том, чтобы просто ждать, надеясь, что пустоты сюда больше не явятся, а директриса сама как-нибудь поправится, — то, по-моему, это вообще не альтернатива.
Инакомыслящих в конце концов пристыдили и заставили согласиться с тем, что дом необходимо покинуть. Теперь всем предстояло собрать то, что осталось от их вещей, а затем реквизировать привязанные в бухте лодки с тем, чтобы утром покинуть эти места.
Я спросил у Эммы, как они собираются управлять этими лодками. Ведь за последние восемьдесят лет никто из детей ни разу не покидал остров, а мисс Сапсан не могла ни говорить, ни летать.
— У нас есть карта, — произнесла она, медленно оборачиваясь и глядя на дымящийся дом. — Конечно, если она не сгорела.
Я вызвался помочь ей разыскать карту. Обернув лица влажными тряпками, мы через разрушенную стену проникли в дом. Окна были выбиты, в воздухе пахло гарью, но при ярком свете огонька Эммы мы отыскали кабинет. Все полки обрушились, как домик из домино, но мы отодвинули их в сторону и, присев на корточки, начали рыться в рассыпавшихся по полу книгах. К счастью, нужная нам книга была самой большой в библиотеке и найти ее не составляло труда. С торжествующим возгласом Эмма показала мне внушительный том. Выбираясь наружу, мы нашли опий и спирт, а также настоящие бинты для Милларда. После того как помогли обмыть и перевязать его рану, мы сели и начали изучать книгу. Она представляла собой подробный атлас в толстом кожаном переплете винного цвета. Страницы, похоже, были из настоящего пергамента, и на них были нанесены тщательно прорисованные карты. Это была очень красивая и невообразимо старая книга. И еще она была такая большая, что полностью покрывала колени Эммы.
— Эта книга называется Картой Дней, — пояснила она. — Тут изображены все временные петли, которые когда-либо существовали.
На открытой ею странице, похоже, была изображена карта Турции, хотя здесь не было ни дорог, ни границ. Вместо этого карту усеивали маленькие спиральки, которые, как я понял, и служили указанием на местонахождение петель. В центре каждой спирали был изображен символ, а внизу страницы, как и на обычных картах, размещалась легенда, где символы снова появлялись, теперь соседствуя со списком разделенных черточками чисел. Я указал на одно из них —
— Что это, какой-то код?
Эмма провела пальцем под цифрами.
ebooksa