Они даже не смотрят на меня, ни Дима, ни Влад. И это хорошо. Мне кажется, я бы не выдержала злости или призрения в их взгляде.
Я взлетаю по лестнице. В миг нахожу в себе силы и ловкости достаточно, чтобы подскочить на ноги и скрыться от остальных. Меня колотит, перед глазами всё плывёт.
– Моя комната справа, - Захар толкает массивную дверь и пропускает меня вперёд. – Малышка, всё хорошо?
– Да, - голос предательски дрожит. Так отчетливо и ярко, что не заметить не возможно. – Мне нужен душ.
И яд. Удавка. Мозги.
– Посмотри на меня.
Захар ловит лицо, но я жмурюсь, не желая встречаться взглядом. Я могу понять, если Влад меня сейчас презирает. Даже Дима, пускай мы с ними сегодня тоже далеко зашли. Но если Захар…
Я бы просто не выдержала.
Две минуты назад мне было так хорошо.
А теперь так плохо.
– Ди, - мужчина звучит растерянно. Укладывает ладони на лицо, стирает влажные дорожки, которые появились против воли. – Что такое? Я был груб? Слишком сильно надавил? Мне казалось, ты хотела.
– Нет. То есть да. Не давил, я сама… - голос срывается окончательно, в носу щиплет. Натворила дел, а теперь жалуюсь, как маленькая. – Это я.
– Тогда что такое? Ну же, зеленоглазка, посмотри на меня. Пожалуйста.
Захар так ласково ведёт пальцами, касается дрожащих ресниц. И, вдруг, оставляет короткие поцелуи на глазах. Я напоминаю застывшую статую в его руках, которую притянули к раскаленному металлу.
– Вот так, - на мужском лице появляется улыбка, когда я открываю глаза. Ресницы слиплись, глаза невыносимо жжёт, но дышать становится легче. – Малышка, что тебя так напугало? Не переживай за Влада, та рана быстро затянется, точно тебе говорю.
Я такая сука. Переживаю из-за своего морального облика, когда один из дорогих мне мужчин ранен. Ещё не понимаю, почему так стали близки мне, почему готова принять не смотря на всё. Но это неправильно – нельзя тянуться сразу к трём. Нельзя спать с каждым, выбирая.
Нельзя, а я делала.
И теперь точно потеряла любой шанс на нормальность.
Я же хотела, чтобы от меня отстали. Оставили в спокойствии. Так и будет. Теперь точно все от меня откажутся, или сделают номинальный выбор, чтобы сохранить свою жизнь. А после оттолкнут.
– Твой запах убивает. Ты пахнешь болью и страхом, Ди. Не кислая малина, как обычно. А действительно ужасно. Скажи, что мне сделать? Волку хреново, когда плохо тебе.