Словно студент на экзамене, Андрей пытался начать отвечать зазубренный билет, но от волнения все мысли перемешались между собой.
Петр Сергеевич проигнорировал вступление и даже не сделал «шага» на встречу. Он по-прежнему сидел на своем стареньком стуле в растянутой от времени жилетке, белой рубашке и штанах древней покройки.
Такое пренебрежение к своему «я», выраженное в запущенности квартиры, безвкусицы одежды и тому подобному, говорило либо о полном безразличию к сему миру, либо крайней бедности.
Андрей поймал себя на мысли, что начинает злиться. Но от этого порядок в голове не наводился. Лишь мысли начинали все более хаотично носится туда-сюда.
— У меня есть проблема… Хотел бы чтобы вы помогли мне…
Петр Сергеевич снова молчал.
— Ну, так как?
Петр Сергеевич погладил свои коленки и сухо сказал:
— Я по-прежнему тебя слушаю.
— Мне трудно соткать свою мысль, — продолжил Андрей, а сам вдруг отметил, что отчего-то сказал «соткать».
— Все еще ищешь свой «идеальный» путь?
— Что?.. При чем тут это?
— Ты пожинаешь плоды своих собственных промахов. Это как «эффект бабочки»…
— Я к вам пришел не за тем, чтобы разбирать старые дела.
— А я думаю, что за этим.
«Глупый старый осел! — Андрей злобно заходил желваками. — Какого черта я к нему приперся?»
— Хотя ты по своей сущности интроверт: замкнут, сосредоточен, молчалив, скрытен…
— И что? При чем тут это? — Андрею захотелось встать и уйти.
— А кто еще обладает такими же чертами?
— Кто угодно!.. Петр Сергеевич, я пришел…