Восемь бойцов непрерывно атаковали в течение нескольких секунд, потом разом отошли чуть назад. И в ту же секунду пошла вторая волна атакующей магии плюс стрелы от нескольких лучников.
Ужасающей силы взрывы полностью заволокли Тонки, хоть он и был четырехметрового роста. Столб огня начисто сжег лоснившуюся шерсть. Десяти процентов запаса хит-пойнтов Тонки как не бывало.
Сквозь рев огня доносилось флейтоподобное «Юрурууу, юрурууу».
Вне всяких сомнений, это плакал Тонки. Его крик был еще пронзительнее и трагичнее, чем когда его избивал трехлицый великан.
Не желая больше это видеть, Лифа повернула голову влево.
От того, что она увидела там, у нее закололо в сердце. Кирито стоял, сжав руки в кулаки; высунувшаяся из его нагрудного кармана пикси Юи изо всех сил вцепилась своими ручонками в край кармана.
Ее очаровательное личико было искажено горем, слезы одна за другой вытекали из черных глаз. Глядя на плачущую пикси, у которой тряслись плечи и которая изо всех сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос, Лифа почувствовала, как и из ее глаз начинает сочиться что-то горячее.
«…Если бы только эти ундины были просто бандой плееркиллеров!»
Тогда Лифа могла бы их ненавидеть. И могла бы поклясться себе, что отомстит за смерть Тонки.
Но они ведь сейчас делают то, на что имеют полное право как игроки в ALO. Убийство монстров ради денег и опыта изначально является первой причиной игры, так повелось еще много лет назад в настольных RPG; с тех пор игры эволюционировали до Полного погружения, а основы не изменились. Ни вежливость, ни законы Альвхейма не позволяли Лифе хоть что-то сказать против этих ундин.
Однако даже если речь шла о монстре – раз он стал другом и спутником, какая такая вежливость не позволяет его защищать? «Этот малыш – наш друг, поэтому не убивайте его», – если так нельзя сказать, в чем вообще смысл правил?
Лифа верила, что даже в этом мире существует «свобода духа». Она верила, что здесь можно выказывать чувства, которые ни за что не позволишь себе выказать в реальном мире. Однако по мере того, как игроки улучшают свои характеристики, навьючивают на себя все более редкое и мощное снаряжение, повышают свой ранг, их крылья постепенно сковываются. Когда-то и эти ундины были новичками, не умеющими отличать левое от правого; кто-то из них, увидев неактивного монстра, вполне мог посчитать его симпатичным и не захотеть убивать.
Слушая бесконечный грохот атак, Лифа стояла и плакала. Атаки звучали все громче, голос Тонки, наоборот, все тише и тише. Хит-пойнты Тонки уже сползли под 50%. Осталось ему жить две минуты – нет, шестьдесят секунд.
– …Кирито-кун.
– Лифа.
Они заговорили одновременно.
Лифа подняла глаза к черным глазам сприггана и произнесла:
– …Я пойду помогу.
– Я тоже.