Шестерёнки Нового Мира

Валера устало усмехнулся в ответ.

-- Ничего. Вижу, все поняли свою ошибку, и больше не будете повторять. Хуже судьи и плача, чем собственная совесть, всё равно нет. Остальные, надеюсь, тоже поймут и простят вас. А сейчас нам не до этого -- надо спасать ребят, и срочно. Убери пушку.

-- А если нет?

-- Если нет, я могу заблокировать оружие любого из общины. И не только. Так что, по сути, это вообще ничего не изменит... Но, надеюсь, мы всё-таки запомним твоё чистосердечное покаяние, и готовность идти навстречу. Я не хочу прибегать к насилию и сажать никого под стражу. Такой боец, как ты, нужен нам сейчас больше, чем когда либо.

Несколько секунд ничего не происходило, потом Тимур опустил пистолет. Его примеру, явно с сильными колебаниями, один за другим последовали и остальные. Только поселковые остались стоять, как были. Повернувшись к ним, Валера заговорил опять.

-- Вы тоже. Не бойтесь, вам ничего не сделают, считайте себя гостями. Обещаю. Само собой, это верно только в том случае, если будете вести себя прилично. И если не успели напортачить. Договорённость с вами, если была, остаётся в силе -- объединяем усилия против общего врага. То есть протиив вего мира. Готов обсудить это с вашим... Главным, -- последняя фраза далась явно нелегко, Валера еле сдержался, чтобы не заскрипеть зубами. Почувствовал, как сбоку прижалась Вера, сжав его ладонь своими пальцами. Правда, эффект от этого получился обратный -- парень не успокоился, а наоброт еле удержался от того, чтобы не выхватить пистолет и не расстрелять всех этих людей прямо здесь и сейчас. Всё же, они были не виноваты... Нет, самому себе врать -- последнее дело. На самом деле, они действительно были виноваты, не меньше остальных. Бездействие иногда хуже самого страшного действия. Но -- Валера понимал, что сейчамс надо закрыть на это глаза, и забыть про то, что поселковые во главе со своим предводителем сделали с одним очень дорогим для него человеком. Пусть временно. Потому что прошлого исправить нельзя, чего не скажешь о будущем.

Наконец, последний державший оружие всё же опустил его. И лучи взгялдов всех стоящих вокруг пересекались в одной точке. Все, даже пресловутые поселковые, ждали от застывшего перед ними смертельно уставшего парня распоряжений и объяснений, что делать дальше. И никто даже не представлял, что творится у него внутри. Как давит этот внезапно упавший на плечи груз ответственности, а разум тщетно мечется, пытаясь найти выход из кажущегося совершенно безнадёжным положения.

Глава 14

Бешеная гонка наперегонки со смертью, когда волна цунами, сметая языком всё и вся, брызжет в спину слюной из клочьев пены, когда сходящий с гор оползень голосами тысяч камней грохочет о невозможности уйти и о метрах спокойной тяжести над головой, когда обезумевшее стадо готово втоптать слабую плоть в жалобно стонущую землю... Вот с чем можно было бы сравнить эти дни. Лихорадочная и постоянная, на износ, работа мозга. Тщетные попытки не забыть и не упустить ничего, постоянное "затыкание дыр" и решение тех проблем, о возникновении которых изначально никто не мог и предположить. Краткие брифинги, доклады, скоротечные жёсткие споры. Красные от усталости глаза, килограммы исписанной бумаги, литры выпитого кофе. Запрет медиков на стимуляторы. Осознание цены любой ошибки. И откуда-то берущийся бешеный напор, нечто неожиданное и странное, воля заставлять всех шевелиться и делать то, что нужно, и ещё сверх этого.

Валере некогда было удивляться, откуда всё взялось. Раньше максимум, чем приходилось командовать, так это собакой, и не случалось организовывать мероприятий сложнее выезда на природу с палатками. Возможно, конечно, поселившийся где-то в голове тот самый "командир" оказался не просто формальным обозначением статуса, а действительно изменил что-то в мозгах, вложил туда то, чего не было. Возможно -- но вряд ли. Ведь обычно в этом мире новые знания и умения проявлялись спустя часы, даже сутки. А новопровозглашённой Комплексом Командир приступил к исполнению обязанностей сразу же, не откладывая зарывшись в шурщащие, матерящиеся и пахнующие потом ворохи проблем. Даже больше того -- что-то изменилось, надломилось ещё раньше, в момент, когда Валера увидел Тимура по ту сторону ствола и понял, что нужно действовать, иначе всё потеряно.

Скорее всего, объяснение такой перемене объяснялось проще: прокачанные способности к аналитическому мышлению подсказали единственно верную стратегию поведения, а осознание ответственности отпихнуло в сторону всю имевшуюся неуверенность, заперло в дальний чулан сомнения, совершенно наплевав на полную непривычку к командованию. В другое время такого резкого изменения не вышло бы, а сейчас просто надо было спасать ситуацию, и быстро, без рефлексий, а никто другой не был способен на это. Быть может, выдюжил бы Гвоздь, даже скорее всего, но у того были проблемы с авторитетом среди некоторых членов общины, и находился он в демоническом плену.

И так сложилось, что Валера оказался единственным, способным занять место командующего. И он со всей поселившейся внутри злобой скручивал себя, выворачивал душу, заставляя быть не тем спокойным, доброжелательным и обычно спокойным парнем, кем всегда являлся, а тем, кем должен был быть здесь и сейчас. Суровые времена и сложившаяся почти безвыходная ситуация требовали жёстких и даже жестоких действий. Удивляясь на себя, бывший инженер отчитывал товарищей и соратников ледяным тоном, иногда повышал голос, иногда давил на сознательность, иногда просто быстро, краткими штрихами, объяснял ситуацию... И, что удивительно, это стало не самым сложным. Гораздо тяжелее оказалось сдерживать себя, заставлять не спешить, вернее, спешить -- но без спешки. Ведь время почти ощутимо утекало в бездну.

Видя решимость и целеустремлённость внезапно обретённого Командира, остальные тоже старались изо всех сил. Ведь ситуация выглядела действительно очень неприглядно, каждый осознавал: чего-то добиться можно только запредельным напряжением, используя последние резервы и возможности. Демоны, опять завладевшие "Местом Силы", в скором времени грозили разовиться в нечто настолько мощное и непобедимое, что просто сметёт остальных игроков с доски. Это, конечно же, если нет дургих "Мест Силы" и питающихся с них тварей -- что, на самом деле, делало ситуацию ещё хуже. Не говоря уже о том, что в плен козлоногим попали боевые товарищи, и каждый час промедления стоил им лишних мучений. То, что они время от времени появлялись в сети и исчезали из неё, явно говорило: мучители резвятся вовсю и не брезгуют воскрешать пленников.

В каком-то смысле, конечно, это было даже хорошо... Но именно в каком-то. Ведь все понимали, что за этим стоит. Поэтому старались изо всех сил, действительно забыв -- хотя бы на время -- все распри и недовольство некоторыми соратниками. Даже Тимур и его команда, с кем Валера заперся в отдельной комнате на несколько часов. Бывшие заговорщики вышли оттуда измученные и опустошённые, будто не разговаривали, а таскали тяжести, или даже скорее занимались ювелирной работой, требующей запредельного напряжения внимания и сосредоточения. Но, как бы там ни было, проблем от них больше не было. Все действительно сосредосточились на том, чтобы взять реванш, не поднимая больше щекотливых вопросов. И успеть удалось действительно много.

Завершилась, наконец, работа над бронепоездом. Валеру сначала попытались отговорить от этого -- мол, слишком дорого и долго, но получили в ответ такую жёсткую отповедь, что даже самый ярый противник затеи смирился и заткнулся, если и не поверив в реализуемость грандиозного мероприятия, то хотя бы решив не связываться с одержимым начальством. И в конце концов металлическая громадина, влекомая кустарно слепленным паровозом, с торчащими во все стороны острыми углами, не обрезанными концами балок, пестрыми листами нарезанной из разных мест и не особо надёжной брони, назло всем злопыхателям медленно, но всё же сдвинулась с места. Локомотив выглядел ужасно, но создателям этого чуда инженерной мысли и порождения прямых рук было совершенно не до эстетики и эргономики, от него требовалась лишь голая функциональность.

Бесполезный вагон с пушкой отцепили и сняли с рельсов, оставив только пулемётный, с двумя противно скрипящими при поворотах башенками и десантным отделением. При этом, само собой, древние "максимы" с залитыми наглухо стволами заменили на рабочее оружие, созданное Комплексом. Вторым вагоном стала самоделка из переделанного плацкарта, а спереди к составу прицепили платформу, на которую закатили... танк. Вся полученная энергия была спущена на улучшение, позволившее открыть возможность его постройки, а немеренное количество ресурсов ушло на сам процесс создания красавца, но оно того стоило совершенно определённо.

Много времени было убито на попытки слепить из предложенной "Фабрикой" болванки что-то более приличное, чем шаблон по умолчанию, но неведомо кем и неведомо зачем заданные ограничения не позволяли сделать этого в необходимых объёмах. Поэтому, всё равно, получилось нечто слишком архаичное, наподобие гигантов первой мировой, дедушек современных танков: ромбовидного типа, высокое, неуклюжее, с пушкой, торчащей спереди, а не из отсутствующей башни, и двумя пулемётами по бокам. И, тем не менее, это был самый настоящий танк, бронированный и способный вести огонь. Вот только, в общине не имелось никого, кто смог бы сесть за рычаги управления. Было только известно, что такой человек имеется у поселковых.

Ещё одна гирька на весы, увесистый аргумент в пользу необходимости союза с ними. Необходимости очевидной, но такой неприятной и нежеланной для некоторых... Валера просто бесился от осознания своего бессилия, но понимал, что давать волю эмоциям нельзя. И изо всех сил давил глухую злобу, готовя себя к встрече с Главным. Встрече, которая обещала стать очень тяжёлой. Валера одновременно ждал и боялся её, стараясь не думать об этом больше необходимого... И всё равно возвращался мыслями к этой свербящей занозе, засевшей в мозгах, снова и снова.