А когда Ирина вошла в избу, розовее занимавшегося рассвета, мы увидели, что голова ее вся в мелких кудряшках, наведенных каленым гвоздем.
Мы не стали смеяться и сказали:
— Ну вот. Теперь очень хорошо...
Хлеб, табак и добрые вести
Что-то давно нет нашего конюха Ивана, Ванюшки, как все ласково называют его на деревне. Ванюшка — расторопный парень, только вялый умом. Он возит нам во вьюках хлеб, махорку, постное масло, баранью тушенку в банках. Привезет все, что закажешь.
Давно его нет. Вчера вечером поделили последнюю буханку хлеба. Махорка осталась только у деда Ефима. Кончилось масло. Чай мы пьем с давленой брусникой. До чего же мы ждем Ивана! До чего нам хочется сладкого чаю, щей похлебать с тушенкой, задымить без оглядки на дедов кисет. Еще нам хочется вестей из мира. Мы не знаем, какое из этих желаний сильней.
— Закурить бы, дед, а? — заводит надоевший разговор Саня Кадакин.
— С дедом закуришь, как же... — вторит Леша Крылов. — Только бы Иван не забыл, привез махорку.
— Хоть бы ее и век не было, — вставляют свое слово девчонки. — Привез бы хлеба, вот...
— Это все чепуха, — продолжает Саня. — Мне приходилось по пять дней крошки во рту не держать. Газеты бы не забыл. Живешь тут, как медведь в лесу...
— Привезет, падлюка. Повезет махорку и газеты захватит. Без газеты как закуришь? — У Деда Ефима свой взгляд на вещи.
— Да-а-а... — мечтает Лешка, — почитал бы сейчас, как Хрущев американцам дает по мозгам...
— Привезет, наверное, — говорит Саня. — Все же ведь человек. Должен понимать, какое сейчас время. Всем ведь интересно знать.
— Да вон дед Ефим тоже человек, — замечает Эдуард, — а понятие у него свое, особое.
— Это ничего не значит, — возражает Саня. — Почитай ты ему сейчас газету — он сразу подобреет, растрясет свой кисетик.
— Дед, скоро на Луну полетим.
— Не. Не полечу. Сильно высоко. Убьешься еще... — Дед говорит об этом всерьез, как о деле вполне вероятном.
Иван приехал рано поутру. Свалил мешки на крыльцо. Мы спросили все хором:
— Газеты привез?
— Привез, — сказал самодовольно Иван, — покурить хватит. Я все, что сказано было, привез... — Он достал из мешка большую пачку газет. Мы кинулись к ним. Никто не спросил про махорку. Никто не полез за сахаром и за маслом. Мы взяли в руки газеты и долго молчали, оторопев. В газетах было все: буквы, строчки, столбцы, снимки. Мы вглядывались в эти столбцы усердно и недоуменно, силились их прочитать, но ничего у нас не получалось. Газеты были на бурятском языке. Назывались они «Бурят Унэн», что по-русски означает: «Правда Бурятии». Вот все, что мы узнали из этих газет.