Кирюха прятался пока на борту «Ласточки», стесняясь выходить и изо всех сил борясь со свой застенчивостью.
Аэродромные собаки, этот самый настоящий бич и проклятие всех построений и парадов на открытом воздухе, потому что они всегда были ужасно охочи до всего торжественного, подходить не рисковали, уж не знаю почему. Но и без них зрителей хватало. Соседские экипажи, свободные от вахты аэродромные служащие, просто зеваки оккупировали газоны и курилки во всей округе, дожидаясь торжества и обещанного сквозь зубы Смирновым угощения для всех после него.
Ждали только представителей церкви, городской и военной администрации, но до десяти было еще несколько минут, так что все было в норме.
Тут Далин чувствительно подтолкнул меня в бок, и я очнулся.
— Слышал? — требовательно прошипел он. — Со Смирновым разговаривать не смейте, оставьте это мне. Не мешайте получать удовольствие.
— Нужен он мне тыщу лет, — тут же открестился я. — Разговаривать с ним ещё. А что случилось?
— А видишь, какой он смурной стоит? — указал мне гном глазами на грустного ресторатора. — Денежки подсчитывает, морда. Чуть не плачет. Ему, скотине, мало того, что Лара ему покровительствует, и лечит его самого и всю его семью с сотрудниками забесплатно. Я сейчас в основном про девок говорю. Грусть его взяла, смотри ты.
— Каков подлец, — серьезно подумав, оценил я Смирнова. — Куркуль самый настоящий. И что?
— А то, что он не унимается, — шепотом просветил меня злорадно предвкушающий свой будущий разговор с ресторатором Далин. — К Антохе подходил сегодня. Длинные речи говорил. Начал с того, что все это бесплатно, конечно, но только для Лары. На всех он никак не рассчитывал. Закончил тем, что попросил хотя бы извозчика за вчера оплатить, двадцатку требовал.
— Ого, — хохотнул я, представляя себе эту сцену. — И что Антоха?
— Антоха молодец, — одобрительно подпихнул юнгу локтем Далин. — Сообразил дураком прикинуться, мол, ему дяденьки в экипаже деньги не доверяют, но обещал передать. А сейчас он к Санычу подошел, Арчи расслышал, по магии-то. Сказал, что фуршет на всех, и поэтому пусть все и скидываются. Саныч не дурак, ко мне его отправил. Мол, гном за деньги отвечает. Ох, и повеселюсь я сегодня!
Мы все дружно переглянулись и заулыбались, и лишь один Антоха немного недоуменно, но это просто потому, что его тогда с нами в ресторации Смирнова не было. Далин успокаивающе подмигнул вдруг тревожно посмотревшему на нас ресторатору и похлопал себя по нагрудному карману, где у него обычно лежали денежки.
Было уже без пяти десять, и я заметил въезжающую на территорию летного поля какую-то кавалькаду из трех довольно дорогих и редких автомобилей.
— Начинается, — прошептал подобравшийся Арчи и обернулся, чтобы подбодрить Кирюху. — Трюмный, будь готов и держись веселей!
Кирюшка что-то согласно пискнул, а я вдруг заметил в глубине нашего ангара, в углу под самой крышей рассевшихся на подоконниках верхних окон и на помосте целую армию домовых во главе с Нилычем и Микентием. Я помахал им рукой, они мне в ответ, Лара это заметила, удивленно оглянулась, заулыбалась, но ничего не сказала.
Тем временем машины подъехали, и из них выползли на свежий воздух отец Николай, какой-то немолодой пузатый гном в гражданском костюме и кожаной черной папкой под мышкой, и еще, к моему удивлению, товарищ Семёнов в паре с командиром дружины в Белом Камне. Саныч охнул, отдал честь и побежал к нам в ангар еще за одним стулом.
Гости великодушно дали ему на это время, и место за трибункой занял одетый в форменный мундир командир местной дружины, при всех регалиях и с наградным оружием на боку.
Все подобрались и замерли, Лара отставила в сторону свой так и недоеденный десерт, и скромно уселась за столом. Часы на здании аэровокзала отсчитывали последние секунды до десяти, потом раздался один звонкий удар в колокол, и председательствующий, одетый в цивильное платье гном, объявил церемонию открытой.
— Товарищи! — зычным голосом на всю округу начал свою речь командир. — Дружинники! Лётный состав! Персонал охраны аэродрома! И все присутствующие! От имени князя! И по его поручению! Поздравляю вас с участием в церемонии награждения высокой княжеской наградой присутствующего здесь героя! Члена экипажа «Ласточки», трюмного Кирентия Кузьмича! Где он сам, кстати?
Успевшая подняться и подойти к «Ласточке» Лара на руках вытащила из дирижабля смущенного в край, но упрямо сжавшего губы и на все готового Кирюшку. Она аккуратно поставила его перед нашей командой на заранее подготовленную подставочку и встала так, чтобы быть между нашим домовым и отцом Николаем. Тот укоризненно на нее покосился, но ничего не сказал. Напрягшаяся было Лариска погрозила ему еще лапкой, и Кирюшка воспрял духом и успокоился совершенно.