– По правде сказать, Глэдис, был бы рад.
Она выпустила его. Лицо ее было озабоченным, слез уже не было. Она подняла руку и сделала быстрое движение. Бейли тут же окружили роботы.
И вот он наконец в постели, последний робот ушел, и он смотрит в темноту.
Он глубоко вздохнул и подумал: «Что я обещал Глэдис? Что случится завтра? Последний акт. Провал?» И, входя в преддверие сна, подумал о той невероятной вспышке озарения, что приходила перед засыпанием.
69
Это случалось уже два раза. Один раз в прошлую ночь, когда он, как сейчас, засыпал, а второй раз вечером, когда он терял сознание под деревом в грозу. Каждый раз что-то приходило ему в голову, что-то озаряющее, снимающее тайну с проблемы, как молнию снимает черноту ночи. Но исчезало это так же быстро, как молния.
Что это было? И придет ли снова? На этот раз он пытался сознательно схватить это, поймать ускользающую истину. Может, это ускользающая иллюзия? Может, это уход от сознательного разума и появление привлекательной бессмыслицы, которую нельзя правильно анализировать в отсутствие по-настоящему мыслящего мозга? Но что бы это ни было, оно ушло и не придет, как единорог не появится в мире, где единорогов не существует.
Легче было думать о Глэдис. Непосредственно к нему прикоснулся только шелк ее блузки, но под шелком были тонкие хрупкие руки, гладкая спина. Рискнул бы он поцеловать ее, если бы его ноги не подкосились? Или это значило бы зайти слишком далеко? Его дыхание участилось, и это, как всегда, смутило его. Он прогнал сон и снова подумал о Глэдис… он никогда не думал, что снова увидит ее… однажды коснется ее… Он не мог сказать, как перешел от мысли к грезе…
Он снова обнимал ее, как тогда… Но блузки не было – кожа теплая, и мягкая… рука его медленно спустилась по ее лопатке и ниже скрытых ребер…
Над этим была полная аура реальности. Участвовали все его чувства. Он обонял запах ее волос, губы чувствовали слабый привкус соли ее кожи… и каким-то образом губы не останавливались на месте, они спускались ниже…
Он чувствовал матрац под собой и мрак над собой… но она все еще была в его объятиях, и тело ее было нагим. Он боялся проснуться.
– Глэдис!
Сейчас все исчезнет.
– Ш-ш-ш, Илия. – Она нежно положила пальцы на его губы. – Не говори ничего.
Она могла с тем же успехом просить остановить поток крови.
– Что вы делаете?
– Разве ты не знаешь? Я в постели с тобой.
– Зачем?
– Потому что я так хочу. – Она взялась за ворот его ночной рубашки и застежка распалась. – Не шевелись, Илия. Ты устал, и я не хочу, чтобы ты утомлялся еще больше.
Бейли чувствовал жаркую волну внутри и решил не защищать Глэдис от нее самой.