— Это дискриминация!
Ион строго взглянул на нее.
— Мы не собираемся обсуждать этот вопрос, дочка. Когда тебе стукнет шестнадцать…
— До шестнадцати еще сто лет ждать! Я не доживу! — рыдающим голосом возразила девочка.
— Лавиния, ты действуешь всем на нервы, — осуждающе покачал головой Йюл. — Ты что, не понимаешь, что это не детские забавы?
— Ждите меня здесь, — сказала Зира. Скальд вопросительно взглянул на Иона, но женщина предупреждающе повысила голос: — Господин Икс!..
Напрасно Зира пробовала обнаружить жилище Анахайма по каким-то исключительным внешним признакам — необычной или роскошной архитектуре. Оно было типовым в ряду подобных поместий Имбры.
Модуль покружил над матовым куполом, а когда раскрылись его панели, Зира по-молодому лихо спикировала точно в центр площадки и легко выскочила из модуля на землю. Под ногами у нее засветилась дорожка, она пошла по ней к каменному дому в форме древней котти-пагоды. Снаружи он был выкрашен охрой и производил впечатление построенного из натуральных материалов; местами стены казались потемневшими от старости. Но Зире не понравилась эта слишком тщательная стилизация, она во всем ценила чувство меры.
Интерьер дома напоминал о прохладных сказочных дворцах. Тыква, чей плод считался в религии котти священным, был представлен здесь в разных видах — из тыкв-курительниц под иконами с ликами древних веселых и толстощеких божков доносился запах благовоний, а ярко-оранжевая гигантская тыква красовалась посреди огромного холла, намеренно перегораживая дорогу и символизируя величие и самодостаточность природного начала, превосходящего все достижения цивилизации.
Пульсирующая дорожка обогнула тыкву и привела Зиру в довольно уютную комнату, напоминающую кабинет, где на полу был расстелен пушистый ковер с орнаментом из кипарисов. Здесь ее ждал Анахайм. Он сидел за рабочим столом. Когда Зира вошла, он с холодной задумчивостью оглядел ее и кивком предложил сесть. Одет он был в прежний джинсовый костюм, выглядел очень молодым, очень здоровым, и Зира, чувствуя его изучающий взгляд, покраснела.
— Ну? — спросила она, чтобы прервать неприятную затянувшуюся паузу.
— Значит, вы, госпожа Регенгуж, самая смелая? — спросил Анахайм немного насмешливо. — Что ж, давайте поговорим. Как-то, почти незаметно для меня, у нас с вашей семьей завязалась интересная игра. Я даже не ожидал, что ваш сынок окажется таким упрямым. Но, честно сказать, мне интересны люди, от которых не знаешь чего ждать. Предсказуемость хороша только изредка — когда делаешь дело и сам прогнозируешь результат. А когда ты развлекаешься — интересен сам процесс, волнение, которое тебя охватывает. Результат игры воспринимается как дар судьбы, и это не сравнимо ни с чем.
— Вы уже проиграли свою игру. Отдайте то, что принадлежит Иону, и оставьте нас в покое, — сказал Зира ровным голосом. — На вашей совести уже девять жизней ни в чем не повинных людей…
— Тринадцать, — спокойно поправил ее Анахайм. Зира побледнела. — Нет-нет, не беспокойтесь, что вы. С вашими близкими все в порядке. Мы ведь играли с Ионом в игру «Тринадцать»… Ну и я подумал, что было бы неплохо… для симметрии…
— Они были виноваты только в том, что стали свидетелями вашей слабости… но это так жестоко… это не имеет названия, — взволнованно произнесла Зира.
— Ну хорошо, хорошо, если вы настаиваете, больше никто не погибнет, — рассеянно сказал Анахайм. — Я согласен — это слишком скучно.
Зира смотрела на него и не могла найти слов. Анахайм взглянул на нее. Его равнодушное лицо немного оживилось. Он встал из-за стола и присел на краешек.
— Но все равно делать-то что-то нужно, — сказал он. — Я предложил вам отступные — вы упорно отказываетесь от них. И никакой это не безжизненный астероид — вполне приличная планетка, даже с атмосферой. Это Скальд мутит воду. Зачем вы его слушаете? Если приложить руки, климат там станет вполне сносным. Оборудуете планету под какой-нибудь развлекательный комплекс, там, кстати, есть горячие озера с редким видом мраморных рыб. Когда в полдень вода почти достигает точки кипения, рыбы краснеют, раздуваются и, чтобы выжить, начинают стаями высоко подпрыгивать над водой, пытаясь охладить поверхность своего тела. И выживают только самые выносливые. Вот так и нас самих иногда поджаривают — и тогда мы начинаем суетиться и подпрыгивать… Туристы валом повалят… Да что я вас уговариваю?
— Я сама удивляюсь, зачем вы нас уговариваете, — сказала Зира. — И голос ваш звучит как-то очень неубедительно.
Маска безразличия на лице Анахайма снова чуть дрогнула, и он неожиданно рассмеялся, потер пальцем переносицу.
ebooksa