Карлики

Как только мы оказались в полицейском участке, Абметов принялся качать права:

— Капитан, — обратился он к Флоксу, — хочу официально заявить, что я подвергся вооруженному нападению со стороны этих лиц, — он показал на нас троих, — вы, как единственный законный представитель власти, должны защитить меня от посягательств…

— Вы все это изложите в письменном виде, — перебил его Флокс, — но, вероятно, вам будет интересно узнать, что неделю назад я получил предписание задержать некоего доктора Симеона Абметова, который является важным свидетелем по делу об убийстве Николаса Тодаракиса, антиквара. Вы же не станете отрицать, что вас зовут Симеон Абметов?

Абметов притих. Мы с Виттенгером удивленно переглянулись, посмотрели на Бруца. Тот сидел со скучающим видом, — мол, у него все под контролем.

— Проверка займет некоторое время, — продолжал Флокс, — но пока у меня нет оснований не доверять офицерам Виттенгеру и Бруцу. К сожалению, раз вам не удалось обойтись без стрельбы и без трупа, — это он сказал уже обращаясь к «офицерам», — то придется вам немного подождать. Кстати, а вы каким боком тут очутились? — спросил он меня.

За меня ответил Бруц:

— Будучи честным гражданином, он помог нам задержать опасных преступников.

— Точно-точно, — поддакнул я.

Флокс с сомнением поглядел на нас.

— Ладно, честные граждане, подождите-ка вы в соседней комнате, а господина Абметова мы надежно запрем вплоть до выяснения всех обстоятельств…

— Ну уж нет, — возмутился Бруц, — Абметова я вам не отдам.

— Тогда я буду вынужден запереть вас вместе с ним, — развел руками Флокс.

— И со мной, — заявил я. Мне не хотелось выпускать Абметова из виду ни на секунду.

— И со мной, — грозно прорычал Виттенгер.

— Ну, как знаете, — Флокс махнул рукой и вызвал своего помощника.

— Устройте этих господ в изоляторе, — сказал он ему, а нас успокоил: —Там совсем не плохо — есть шипучка, даже чай с кофием, и туалет, разумеется, тоже присутствует.

На Хармасе так и говорят — «с кофием».

— Но комлоги я у вас вынужден буду забрать, — неожиданно добавил он.

Нам пришлось смириться и с этим. Под усиленным конвоем нас отвели в изолятор.

Полицейский изолятор оказался вполне приличным местом. Из тесной прихожей одна дверь вела в комнату, другая — в ванную. В комнате вдоль стен стояли две мягкие кровати, между ними, у торцевой стены — низкий столик и кресло. В него мы усадили Абметова, сами же устроились на кроватях. Виттенгер, как пострадавший, занял одну целиком, на другой сели мы с Бруцем.