– Не стоит. К тому же ваша популярность в последнее время так упала, что они вряд ли поспешат на помощь. У меня есть к вам несколько вопросов.
– Я уже намекнул, что не желаю разговаривать с вами. Вы не занимаетесь моим делом.
– Еще как занимаюсь. Возможно, я работаю на вашу жену. В любом случае я веду ваше дело. Мой юрист только что сообщил мне, что вы виновны в подделке завещания.
– Прошу прощения?
– Имеется в виду завещание Комозия. Вы подделали его, или, лучше сказать, кто-то сделал эту работу для вас. Гальвиний был прав – вы пытались завладеть принадлежащим ему наследством. В его распоряжении имелись свидетели и необходимые документы. Он собирался поджарить вас в суде.
Я ожидал, что Лодий начнет спорить со мной и все отрицать. Я ошибался.
– Вы абсолютно правы. Я приказал подделать завещание.
– Вы признаете это?
– Да.
– Но почему вы это сделали?
– Я нуждался в деньгах. Политическая кампания обходится мне очень дорого, У популяров нет доступа к королевской казне.
– И вы решили завладеть чужим наследством?
– Можно и так сказать. Гальвиний был жалким паразитом, который нажил состояние, грабя бедных людей. Я счел, что могу обмануть его.
Сенатор Лодий смотрит мне прямо в глаза. Не скажу, что он слишком страдает от чувства вины. Думаю, ему вообще наплевать. Он холоден, как сердце орка. Таковы все политики.
– Вы по-прежнему отрицаете свою причастность к убийству Гальвиния?
– Да.
– Даже учитывая, что он собирался преследовать вас по суду за преступление, которое вы действительно совершили?
– Еще неизвестно, признали бы меня виновным.
– Скорее всего признали бы.
Сенатор пожимает плечами, ему не откажешь в самообладании.