Из Америки — с любовью,

22
18
20
22
24
26
28
30

– На воре, – я улыбнулся, – шапка горит. Их проект входит в завершающую фазу – об этом говорит и закупка рутения, раньше за ними такого не замечалось. А тут приезжаем мы, начинаем что-то совершенно нагло вынюхивать… Понятно, что господин Аттенборо всполошился. Сейчас его беспокоит гораздо больше вопросов, чем нас, потому что перед нами вопрос всего один – что делать?

– «Кто виноват?» отложим на потом, – хихикнул Андрей. – А что тут думать? Передать все наверх, побултыхаться еще недельку для виду, просто чтобы сенатора язва замучила, и отбыть домой.

– Мы не можем, Андрей, – проговорил я раздельно.

– Почему? – удивился мой товарищ.

– Мисс… офицер Тернер, вы не оскорбитесь, если мы с коллегой перейдем на французский? – обратился я к Кейт. – Нам надо кое-что обсудить в приватном порядке.

– Ради бога, – отмахнулась американка и отпила вина. Однако я заметил, как напряженно она вслушивается в наш разговор – очевидно, пытаясь уловить смысл по немногим знакомым ей словам.

– Андрей, вы помните нашу позавчерашнюю беседу? – произнес я.

– Помню, – ответил тот. – И все равно не понимаю.

– Девять шансов из десяти, что «Арлингтон лэб» – это оружейная мастерская, – объяснил я. – У американцев есть такая милая черта – они любят очень мощное оружие. Почти как немцы.

– Ага, – Андрей усмехнулся. – «Элефанты» на угле.

– Вот-вот, – кивнул я. – Но суть даже не в этом. – Я замялся, пытаясь ухватить за хвост ускользающую мысль. – Помните – «praemonitus praemunitus»?

Соображал Андрей быстро.

– Хотите сказать, что когда наши разведчики доберутся наконец до этой лаборатории, то могут не найти концов?

– Или самой лаборатории, – кивнул я. – Нельзя упускать время. Мы спугнули зверя. Остается только идти по следу, иначе он ускользнет от нас.

– Как бы эта зверюга кусаться не начала, – мрачно предсказал Заброцкий. – И что вы предлагаете?

– Вначале – узнать все о лаборатории, – уверенно заявил я. – В том числе то, что мы уже знаем. Плохо, что наши проклятые бумаги не действуют на том берегу Потомака – придется действовать в обход, может, через мадемуазель Кейт.

– Кстати, а как быть с ней? – забеспокоился Андрей. – Вы не думаете, что она станет возражать? Об этом я как-то не подумал.

– Есть только два варианта, – ответил я. – Обмануть или убедить. Не знаю, что лучше. Только, чур, убеждать ее будете вы – у вас, кажется, сложились более дружеские отношения. На меня она до сих пор смотрит, как на какое-то беспозвоночное.

– Ну хорошо, – неохотно согласился Андрей.

– Так о чем вы болтаете? – вмешалась в нашу беседу Кейт, естественно, по-русски.