Пять президентов

— Как это — у нас? — спросил первый президент.

— У вас, у него и у него — у всех нас, черт побери! — пояснил регбист.

— Деликатность положения состоит в том, — продолжал пятый президент, изрядный политик и дипломат, — что жена и сын одни, а нас пятеро. Нам необходимо регламентировать нашу семейную жизнь. Очевидно, в лоне семьи мы будем пребывать по очереди…

— Как — по очереди? — возмутился первый.

— Дитя мое, укротите плоть свою, — порекомендовал второй.

— Господа! О чем речь! Неужели мы будем ссориться из-за таких пустяков? — добавил третий.

— Я полагаю… — начал было пятый, но в этот момент в комнату вошел министр внутренних дел. — Ну и прекрасно, — закончил № 5. — Отложим, господа, решение этого вопроса на потом. Воннел, потрудитесь прочитать сей документ.

Воннел молча прочитал послание Совету Богов, сохраняя на лице выражение государственной озабоченности, затем внимательно оглядел президентов и сказал с легкой, впрочем весьма почтительной улыбкой:

— Здесь написано: «В случае уничтожения или отстранения от власти любого из пяти президентов оставшийся или оставшиеся моментально обнародуют…» А почему, собственно, господа, вы думаете, что обязательно будут «оставшиеся»?

Глава 15

Полторы минуты ходьбы

По дороге в «Указующий перст», где в семь утра должна была произойти встреча с Честером, Гард принял все необходимые меры, чтобы избавиться от «хвостов». В это утро ему пришлось невольно возвращаться мысленно к тому странному и не совсем обычному положению, в котором он оказался. Опытный сыщик, инспектор, а затем и комиссар уголовной полиции, он всю свою жизнь занимался тем, что кого-то разыскивал, выслеживал, преследовал. А теперь впервые сам очутился в роли преследуемого: ведь очень могло быть, что тем, кто ведет охоту за Миллером и следит за Дороном, все же удалось засечь Гарда во время встречи с генералом. В таком случае за ним наверняка установлено наблюдение. Было бы совсем некстати привести за собой в «Указующий перст» «хвост».

Чертовски неприятное ощущение. Кажется, что кто-то все время смотрит тебе в спину…

Ярко светило утреннее солнце. Его косые лучи играли на стеклах домов и в лужах, оставшихся от вчерашнего дождя. Небо сияло безукоризненным бледно-голубым цветом. Но почему-то все это безмятежное великолепие начинающегося летнего дня наполняло комиссара ощущением неясной тревоги.

Гард усмехнулся: оказывается, многое в мире зависит от точки зрения, от того, какое место ты в данный момент в нем занимаешь.

У самого входа в кабачок он еще раз задержался и, пользуясь витриной как зеркалом, снова придирчиво обозрел улицу. И лишь убедившись, что никто за ним не следит, быстро скользнул вниз по лестнице.

Честер уже был «на посту» — в дальнем конце погребка за «своим» столиком, который теперь, после воскресного визита президента, мог когда-нибудь сделаться историческим. Перед Фредом стояли три большие пустые кружки.

— Гард, — сказал он, — совершенно не представляю, как ты собираешься искать Миллера. По-моему, найти человека в такой стране, как наша, ничуть не легче, чем попасть в космическую ракету из духового ружья.

— Ну а если эта ракета еще стоит на старте?

— Что ты имеешь в виду?