Кодекс поведения

— Ты рассуждаешь, как зеленый юнец. Сколько можно объяснять: мы постепенно сольемся в единое целое и уже ничем не будем отличаться друг от друга. Так должно быть, Джон, чтобы мы могли завершить наш путь к Звезде.

— Ваш путь! К вашей Звезде! Мы в вашу Звезду не верим!

— И все же, хочешь ты этого или нет, ты сам положил начало этому пути, Джон. Первые камни столбовой дороги были тобой забиты. На тебе, как и на мне, лежит ответственность за то, кем она станет. Какими станем все мы. Тсеша слышал, как тяжело и гулко бьется в груди сердце. Последний раз он так волновался на Совете, когда его назначали послом. — Я всегда чувствовал, что в своих экспериментах ты следуешь здравому смыслу, как врач, конечно. Ты хотел исцелить ее, сделать ее лучше. Хэнсен же был другого мнения. «Он просто сделает себе из нашей Джени очередного шута-уродца», — говорил он.

Шрауд медленно разъединил сплетенные на груди руки и подался вперед.

Хэнсен Уайл, — процедил он сквозь зубы, — был таким же сумасшедшим, как и вы.

— Мой Хэнсен был чрезвычайно разумен, как и я. Как же мы ее искали! Но ты хорошо ее спрятал. А тот, кто сумел ее спрятать, должен и знать, как ее найти. Ради ее же блага, ради себя, ради нас всех! Разве ты не понимаешь, что я должен найти ее первым? — Тсеша принялся чертить рукой символы, чтобы отогнать злых духов. Сейчас он не мог уподобляться людям. — Мой капитан, моя ученица. Она должна прийти — мне на смену. Как мне узнать мою Джени?

Джон смотрел на него немигающим взглядом. Даже огонь ненависти не мог растопить лед в его глазах.

— Она мертва. — В воздухе мелькнула бледная рука, и лицо исчезло.

Прежде чем экран полностью погас, Тсеша снова набрал код, еще и еще раз. Но после каждой попытки он неизменно слышал в ответ частые короткие сигналы. Как же ты ловко отделался от меня, Джон. Тсеша проклинал себя за то, что открылся человеку. Но что толку, теперь это в прошлом. К тому же они не сказали друг другу ничего нового. Почему люди так боятся произносить вслух правду?

Если о чем-то не говорят вслух, то оно и не существует. Если о чем-то не думать, это что-то уходит. Интересный подход. Во всяком случае, во многом объясняет поведение людей. Но где же логика? Тсеша полностью расслабился, всем своим старым телом ощущая жесткие выступы стула. Это помогало ему сосредоточиться. Они так не похожи на идомени. Возможно, в будущем все будет иначе. И идомени станут, как они. Это тем более вероятно, если учесть позицию, которую занял Совет в отношении заболевших. Эта мысль вселила в него неуверенность. Джон и я как одно целое?

Издалека донеслись звуки, возвещавшие приближение его вечернего причастия. Тсеша быстро поднялся, насколько это позволял его неудобный стул, но прежде он переключил устройство на внутреннюю связь и поставил службу безопасности в известность о том, что собирается провести конференцию.

Джон и я как одно целое.

Тсеша в молитвенном жесте прижал к животу раскрытую ладонь. Что-то в нем упрямо противилось этой мысли как отрицанию себя. Но что-то иное чувствовало, что в этой фразе — толчок к откровению.

Джон и я как одно целое…Яркий образ, воплотивший в себе сокровенный смысл его верования.

Глава 17

Джени подняла было руку, чтобы постучать, как вдруг из-за двери донеслось жизнерадостное «Входите, Риза!», Под шепчущий аккомпанемент автоматики и шорох пластика о дорогой ковер дверь распахнулась. Джени шагнула на темно-серое покрытие пола, и ей показалось, что земля уходит у нее из-под ног, которые едва ли не до щиколотки утонули в мягком ковре.

На стене напротив входа висело дорогое полотно, которое она узнала по репродукциям из журналов. Джени повернула голову, и ее взгляду предстал потрясающий вид на озеро из огромного, от пола до потолка, слегка тонированного окна. Водоем в качестве элемента оформления офиса? Очень мило.

За столом у окна, удобно устроившись, сидел Риджуэй. Он не счел нужным встать для встречи гостьи. Лишь когда Джени вплотную подошла к столу, он сподобился на символическое привставание. Улыбочка Риджуэя была под стать его манерам.

— Весьма признателен, что вы так скоро выбрали время для встречи, — небрежно выдохнул он дежурную фразу и жестом пригласил Джени сесть. — День выдался чертовски суматошным. — Прядь, упавшая на лоб при слове «чертовски», послужила своеобразным акцентом.

Надеюсь, не без моей помощи, подумала Джени, но решила придержать язык и лишь улыбнулась в ответ.