— Насколько мне известно, первым это слово произнес Архимед. Он сел в ванну, и его вдруг осенило, что масса тела вытесняет пропорциональное количество воды, в которую помещено. И тогда он воскликнул: «Эврика!», что означает: «Нашел!», выпрыгнул из ванны и помчался голый по улице, визжа от радости.
Рутерфорд задумчиво посмотрел на нее.
— Подозреваю, вы сейчас рассказали мне заимствованную версию.
— В смысле?
— Первым крикнул: «Эврика» не Архимед, а Пифагор, открывший зависимость квадрата гипотенузы в прямоугольном треугольнике от суммы квадратов катетов. Версия с голым Архимедом и ванной с водой появилась позднее и всегда очень нравилась школьным учителям.
— А вы откуда знаете, что это был Пифагор, а не Архимед?
— Крикнуть: «Эврика» мог только Пифагор, потому что Пифагор обладал чувством юмора.
Кэтрин смутилась. «Причем здесь вообще чувство юмора?»
— Не поняла…
— Пифагор увлекался гематрией[13] — раскрытием зашифрованных литературных посланий.
«Гематрия? — повторила про себя Кэтрин, будто пробуя словно на вкус. — Никогда об этом не слышала».
— Как можно зашифровать послание в одном слове? Наверное, очень короткое послание.
— Конечно, но в данном случае это скорее игра слов. Сейчас объясню. Нужны ручка и бумага.
— Хорошо. Только, если не возражаете, я бы хотела выйти с территории колледжа, а то здесь у меня начинаются приступы клаустрофобии, — попросила Кэтрин. — Мы можем пойти к вам?
Рутерфорд помедлил, но одного взгляда в огромные искренние глаза Кэтрин достаточно было, чтобы понять: его объяснение было крайне важно для нее. Он решительно кивнул.
13
Высокий стройный мужчина лет сорока с небольшим в черной фетровой шляпе и темно-синем кашемировом пальто поверх элегантного серого костюма стоял в вестибюле колледжа Олл-Соулз, наполовину скрытом мрачными тенями.
Его звали Иван Безумов. Уже полчаса он стоял так, почти не двигаясь и едва дыша, в терпеливом ожидании, словно хищная птица: взгляд его темных глаз цепко провожал каждого, кто пересекал двор.
По мере приближения Кэтрин и Рутерфорда Безумов напряг слух в надежде услышать их разговор.
«Ну наконец-то. Это она. На ошибку права нет. Эта женщина — единственная ниточка к исследованию профессора».