— Милая девушка, работа почти пятнадцати лет близилась к завершению, когда я вдруг узнал, что профессора нет в живых. Вы, полагаю, понимаете, как меня беспокоили плоды нашего совместного труда.
Рутерфорда это не убедило.
— Если вы работали вместе, почему же у вас не осталось копий документов?
Безумов сохранил улыбку, однако теперь было в ней что-то покровительственное, едва ли не пренебрежительное:
— Джон — о, простите, Джеймс, правильно? — за два дня до своей смерти профессор позвонил мне и сообщил, что обнаружил подтверждение того, что климат в Антарктиде до четырехтысячного года до нашей эры был благоприятным, то есть этот материк являлся отнюдь не ледяной пустыней и его климат был вполне пригодным для комфортного существования. Со времени того путешествия мне не выпало ни одной возможности вернуться в Антарктиду, и никто не заинтересовался тем, чтобы поддержать мои гипотезы. Над работой всей моей жизни, над моим открытием нависла опасность быть потерянным для науки и всего человечества. Я должен знать, что открыл профессор.
Кэтрин думала лишь об одном: «Карты. Свидетельство, на которое профессор ссылался, — скорее всего, коллекция карт. Вероятно, он полагал, что обнаружил последний фрагментик этого «паззла», или же решил, что пришло время посвятить Безумова в свои открытия».
— Но я-то здесь при чем? Почему вы преследовали именно меня? — спросила она.
Безумов невесело усмехнулся:
— Да потому, Кэтрин, что вы фактически являетесь ближайшим родственником профессора. Кто же в состоянии привести в порядок его дела в Англии, если не вы? Ко всему у вас будет полный доступ.
Кэтрин ошеломленно молчала.
«Может статься, Безумов и вправду хорошо знал профессора Кента. Иначе откуда ему известно, насколько я была близка ему? Но почему, почему интуиция не велит мне доверять русскому?»
33
Легендарные руины Мачу-Пикчу раскинулись на горном уступе, который нависал над расположенной глубоко внизу обширной, укрытой джунглями долиной. Добраться туда можно было по тропе: поначалу она ведет на север, через покрытые лишайниками скалы горного склона, затем сбегает вниз, огибая валуны, петляя в густой траве и мелколесье. Склоны окружающих гор внезапно скрываются за белыми спинами облаков. Тот, кто хоть раз видел этот сюрреалистический пейзаж, не забудет его никогда.
По мере того как Кэтрин, Рутерфорд и Безумов шли вниз по тропе, их взорам открывался Мачу-Пикчу. С замирающим сердцем любовалась Кэтрин самым красивым зрелищем в своей жизни. Тот, кто построил из камня этот город, просто идеально вписал его в сложный ландшафт гор, долин и пастбищ-террас. Все было сбалансировано, во всем чувствовалась гармония. Рутерфорд, шедший на несколько шагов позади, замер на месте, раскрыв от восхищения рот.
С сильным русским акцентом Безумов подробно, как учитель, рассказывал им о достижениях инков:
— Инки считали, что живут в пятой цивилизации, а до этого существовало четыре мира — и все они были уничтожены в результате страшного природного катаклизма, навлеченного разгневанным божеством. Вы сами видите… — Русский остановился, чтобы справиться с одышкой и повел рукой в сторону захватывающего вида. — Нельзя назвать их совсем уж примитивными. Однако, несмотря на то что Виракоча учил народы Анд жить в мире, они, похоже, охотно прибегали к жертвоприношениям. Инки приносили людей в жертву — и помногу, проделывая это на алтарях, установленных согласно инкской версии лей-линий. Вы знаете, что такое лей-линии?[20]
Обрадовавшись, что появилась знакомая тема обсуждения, Рутерфорд прервал свое молчание:
— Да, я занимался этой темой.
— Может, тогда поделитесь с доктором Донован?
Рутерфорд посмотрел на Кэтрин. Помогать русскому желания не было никакого, но Кэтрин ждала объяснения. Скрыв свое нежелание, он начал:
ebooksa