В этот момент Гончаров повернулся к милиционерам и очень спокойным тоном попросил:
— Будьте добры, верните их назад. Разговор еще не окончен.
Тут же с места сорвался маленький Соселия и молнией метнулся в приемную.
— Обоих, — сказал ему вдогонку Гончаров.
«Зачем обоих?» — недоумевая, подумала Лидочка.
…Стулов и Владимир Сергеевич появились снова, в верхней одежде и шапках. Их почти силой втолкнул в кабинет следователь.
— В чем дело? Почему? — возмущенно кричал Стулов.
— Идите, идите, — говорил Соселия.
Он закрыл дверь и встал к ней спиной, положив на пояс руки.
— Безобразие! Я буду жаловаться!
— Жалуйтесь! — отрезал Соселия.
Его решительный вид подействовал на беглецов. Стулов, недовольно буркнув, сел на край кресла, не раздеваясь и даже не сняв шапки. Его примеру последовал и Владимир Сергеевич. Странное дело, он почему-то предпочитал молчать, а не возмущался вместе со Стуловым.
Наступила долгая, томительная пауза. Взоры сидящих были устремлены на двух людей — Иконникова и Гончарова. Лидочка почувствовала, что сейчас произойдет что-то очень важное, может быть, самое важное, что решит судьбу Володи.
— Роман Николаевич, — негромко сказал Гончаров. — Вы в самом деле не обнаружили разницы между двойниками?
— Принципиальной — нет.
— Ни живость воображения моего друга, ни его острый ум, ни искренность ни в чем вас не убедили?
Профессор молча пожал плечами.
— И свидетельство этой очаровательной женщины тоже не поколебало вас?
Иконников усмехнулся.
— Не скрою, ваш друг и его возлюбленная мне симпатичны, но мои личные симпатии не могут быть аргументом в столь принципиальном споре. Истину ищут холодным умом, освобожденным от эмоций.
ebooksa