– Накры[94], – озабоченно нахмурилась Аля. – Сварги объявили всеобщую тревогу. Сзывают к капищу воинов и охотников.
– Пусть Сизый идёт первым и показывает дорогу к кладбищу, – принял решение Гарик. – Уходим, волонтёры, уходим! Тюки с одеждой и обувью прихватим с собой. Переоденемся уже на месте…. Стоп! С обувкой, трепетные сеньориты, предлагаю разобраться прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик. В любом солидном горном ущелье – полным-полно острых и шершавых камней, поэтому нежные ступни загорелых и стройных ножек следует поберечь…. Вот, посмотрите. Размеры, вроде, подходящие. Нравится вам что-нибудь из этого многообразия?
– Лапти, чуни, боты, черевья, поршни, валенки, – принялась перечислять Катя. – Сейчас подберём что-нибудь путное, не вопрос…
Они – по чуть заметной узенькой тропе – двинулись на запад, почти перпендикулярно по отношению к речному руслу. Неожиданно тропинка, свернув на юго-запад, зазмеилась вниз, и вскоре путешественники оказались в мрачном горном ущелье, над которым, не смолкая, звучали-летели крики рассерженных серо-чёрных ворон.
– Беспокойные и наглые создания, – брезгливо поморщилась Катя. – Летают туда-сюда, суетятся. Словно любопытные вражеские разведчики. Пристрелить бы – для острастки – парочку, да не из чего…. Глебчик, почему мы чёрный славянский лук и колчан со стрелами оставили на речном берегу? Я бы с удовольствием попробовала бы стрельнуть…
Каменистые россыпи чередовались с болотистыми местами, где ноги по щиколотку тонули в мягком тёмно-зелёном мху. Часто приходилось перебираться через толстые стволы горизонтально-лежащих деревьев, перегораживающих тропу. Было нестерпимо душно, над головами пилигримов-беглецов, противно и угрожающе жужжа, кружили наглые, непривычно-крупные оводы.
– Вот же, заразы злые, – тихонько ворчала Аля, идущая рядом. – Очень, уж, больно кусаются. Один гад меня ужалил прямо в верхнюю губу. Распухла, естественно…. Как мы теперь будем целоваться?
– Нежно, аккуратно и регулярно, – пообещал Гарик. – Посмотри, какая симпатичная лягушка! Изумрудная в жёлтую крапинку, с ярко-красным брюшком. А размером будет – со взрослую сиамскую кошку.
– И разноцветных ящериц здесь – видимо-невидимо. Неподвижно сидят на чёрных камнях, задумчиво смотрят вдаль, слегка прикрыв – морщинистыми веками – глаза, и нас совсем не боятся. Видимо, люди по этой тропке ходят крайне редко…
Когда красно-багровый тревожный закат уже полыхал вовсю, Глеб усиленно задёргал крыльями длинного носа и объявил:
– Запах изменился! Больше не воняет сырыми тропическими болотами! И вороны не каркают, все испарились куда-то.
– А чем пахнет-то?
– Э-э-э…, незнакомыми цветами, ванилью и ужасной древностью…
– Мы уже почти пришли, – коротко пообщавшись с Велиной, объявила Катя. – Видите, низенькие холмики, густо поросшие ярко-зелёной травой и полевыми цветами? Это первые керсты[95]…. Велина говорит, что закапывать здесь покойников начали ещё в незапамятные времена, когда по этим местам ещё бродили диковинные гигантские животные, покрытые густой тёмно-коричневой шерстью. Это, наверное, мамонты имеются в виду…. Только хоронят на этом буяве не абы кого, а только людей особенных, заслуженных, отличившихся – в земной жизни – чем-либо существенным. Настоящих героев и героинь, короче говоря.
Вскоре рядом с низенькими травянистыми холмиками появились и солидные каменные плиты, щедро испещрённые загадочными рунами и искусными рисунками.
– Смотрите, здесь изображена ладья викингов! – удивился Глеб. – Да, история человеческой цивилизации – штука очень странная и весьма запутанная. Я имею в виду настоящую историю, а не ту, которая описана в правильных и бесконечно-скучных школьных учебниках…
Солнце уже давно спряталось за далёкой линией горизонта, закат окончательно и бесповоротно догорел, но в ущелье, не смотря на это, было достаточно светло. Ожидаемый чёрный мрак так и не опустился с небес, вокруг властвовала призрачная и тревожная, серо-жёлтая полумгла.
– На каменных могильных плитах имеются светло-жёлтые прожилки неизвестной горной породы, – пояснила Аля. – Это они и светятся в темноте…. Ага, впереди ещё светлее! Подойдём поближе?
На сухой и ровной площадке лежали две прямоугольных плиты – каждая площадью более четырёх квадратных метров. На этих плитах светло-жёлтых прожилков было гораздо больше, чем на других, поэтому и «освещённость» площадки находилась на более высоком уровне. Совсем рядом умиротворённо и сонно журчал крохотный ручеёк.
– Здесь даже имеется несколько удобных каменных скамеек с высокими спинками, – обрадовал Глеб. – Значит, будем дожидаться рассвета с определённым комфортом…. Я, кстати, прихватил из повозки «детей Сварога» и пухлый кожаный мешочек со съестным. Угощаю плоскими лепёшками, варёным мясом (извините, не знаю, чьим), белым козьим сыром, орехами и неизвестными сухофруктами – то ли вяленая слива, то ли обыкновенный инжир. Что бы вы, морды недальновидные, делали без меня? Голодали бы, ясная славянская ночь…
ebooksa