Зоосити

— Да, я его помню. — Снейман качает головой. — Его паршивый Трубкозуб во все запускал свой липкий язык, особенно в сахар… Повара ужасно злились.

— Он еще кормил его вот такими таракашками… Помните, мистер Снейман? — Анна Мари разводит большой и указательный пальцы дюйма на два.

— Это не таракашки, — с сильным немецким акцентом возражает стоящий рядом мрачный тип. Он опирается о магазинную тележку, в которой лежат остатки односпального матраса.

— У нас их называют таракашками… у нас еще не такие водятся! — хвастает Анна Мари, хлопая себя по бедру. Смеются все, даже мрачный немец и Снейман.

— Когда вы в последний раз его видели? — спрашиваю я.

— Недели две назад, — отвечает Снейман, подумав. — А может, даже месяц. Если я его ни с кем не путаю, он то приходил, то уходил…

— Гулял сам по себе, — одобрительно замечает Ханнес. — Знаете, приютская жизнь — она не всем подходит. Некоторым дороже свобода. Не все могут жить по чужим правилам. — Он едва заметно кивает Анне Мари, словно предостерегая ее.

— Эй ты! Не смеши меня! — говорит она.

— У нас многие то приходят, то уходят, — добавляет Снейман. — Летом живут на улице, а когда настают холода, приходят к нам… Если, конечно, живы. Бывает, их изобьют до смерти или несчастный случай какой… Мало ли что!

— Может, вы еще кого-то из ваших постояльцев давно не видели? Я имею в виду постояльцев-зоо…

Все переглядываются и качают головами.

— Откуда нам знать? — ворчит угрюмый немец.

Я понимаю: именно на такое отношение и рассчитывает убийца.

Глава 31

Мандла, или Мандлакази Мабусо, не просто толстая — она огромная. На животе у нее бесчисленные складки. Она не переставая лопает жареные треугольные пирожки с овощами, которые достает из пакета. Одной рукой крутит руль, а другой то и дело лазает в пакет и закидывает пирожки в рот. Настоящий конвейер! Мандлакази везет нас в «Кресту» на встречу со свидетельницей. Ленивец тут же проникается к ней — хотя, скорее всего, ему больше всего нравятся вегетарианские пирожки, которыми она его то и дело подкармливает.

Свидетельница позвонила сегодня утром, пока я обзванивала авиакомпании. Она утверждает, что видела, как убивали Воробья. Дейв тут же перезвонил мне, и я потребовала, чтобы меня тоже взяли на встречу.

— Дейв говорит, ты любишь сочных деток, — говорит Мандлакази с набитым ртом. До меня не сразу доходит, что речь идет о «и-Юси».

— Да. Я писала о них статью.

— Почему в прошедшем времени? Жалко… Дейв говорил тебе, что раньше я работала репортером светской хроники в «Санди таймс»?

— Что-то упоминал.