— Девочки. И сколько ей было лет?
— Тринадцать. Может, четырнадцать.
Следующий вопрос дался Ясмин нелегко:
— И она… была убита?
— Сейчас еще рано судить, — ответил Нагиб, — но вполне возможно. Да.
— За месяц это уже третий случай.
— Два других произошли в Асьюте.
— И что? Может, они перебрались сюда, потому что там поднялся большой шум.
— Мы не знаем, когда наступила смерть. Нет никаких оснований считать, что эти случаи связаны между собой.
— Но ты это подозреваешь?
— Не исключаю.
— И что ты делаешь по этому поводу?
— Немного, — признал он. — У Гамаля другие приоритеты.
— А что может быть важнее нахождения убийцы трех девочек?
— При нынешних волнениях и всем прочем он считает, что сейчас не время… — Нагиб не стал договаривать. За занавеской послышалось пение Хуснии: она делала вид, что просто поет, но явно хотела, чтобы родители ее услышали, вспомнили о ней и защитили.
— Пообещай, что найдешь, кто это сделал, — резко сказала Ясмин. — Пообещай поймать их, прежде чем совершится новое убийство.
Перед глазами Нагиба появилась картина изуродованного высохшего тела, обернутого в мешковину. Чье лицо он увидит в следующий раз? Он посмотрел жене прямо в глаза, как делал всегда, если хотел показать, что она могла ему доверять.
— Да, — ответил он, — обещаю.
III
— Получились? — спросил Омар, наклоняясь к Ноксу, разглядывавшему фотографии на экране мобильника.