— Это — статуэтка Эхнатона амарнского стиля из розового известняка. Что до цены… — Она с сожалением покачала головой. — Боюсь, что не очень много.
— Не очень много?
— Это — подделка. Одна из тысяч.
— Но она выглядит старой.
— Она и есть старая. Многие подделки были изготовлены шестьдесят, семьдесят лет назад. Тогда возник большой спрос на амарнские древности. Но подделка так и остается подделкой.
— А как вы можете быть уверенной?
— Потому что все настоящие были найдены десятилетия назад.
В зале появилась группа школьников, кричащих и ликующих, что удалось вырваться из школьного плена. Нагиб дождался, пока их не уведут смущенные таким поведением учительницы, и задал следующий вопрос:
— Значит, настоящие тоже существуют?
— В музеях — да.
— А вы всегда можете их отличить? Я имею в виду, просто разглядывая?
— Нет, — признала она.
— Значит, можно допустить, что какая-то затерялась? Скажем, ее засыпали песком или нашли в какой-то неизвестной гробнице?
— Убедить в этом покупателя будет совсем не просто.
— У меня нет покупателя, — коротко отозвался Нагиб. — Но у меня есть труп девочки, которая могла быть из-за этого убита. Теперь скажите: сколько эта вещь может стоить, если она настоящая?
Хранительница посмотрела на статуэтку с немного большим уважением.
— Трудно сказать. Подлинные амарнские артефакты не часто появляются на рынке.
— Пожалуйста. Хотя бы приблизительно. В американских долларах. Сто? Тысяча? Десять тысяч?
— О-о, больше. Гораздо больше.
— Больше? — переспросил Нагиб, с трудом проглатывая слюну.