Сыскарь втянул ноздрями враз повлажневший воздух, в котором явственно ощущался привкус озона, открыл глаза и облегчённо выдохнул.
Покойный друг Иван Лобанов исчез вместе с гробом. Словно провалился туда, где ему и было положено находиться, — под землю, в могилу.
Вот и слава Богу.
Именно так, с прописной буквы.
Значит всё-таки галлюцинация. Была и прошла. Уже легче.
Вновь сверкнула молния, и раскатился гром. На этот раз дальше. Ливень всё не начинался, только редкие капли срывались с уже полностью затянутого облаками неба.
И ещё что-то, кроме исчезновения мёртвого друга, изменилось в окружающем мире, но Сыскарь пока не мог сообразить, что именно.
Запахи?
Да, кажется, они стали гораздо ярче, что ли. Насыщенней. Остро тянуло свежей весенней травой, влагой, листвой и вроде бы цветами. По-видимому, из близкой рощи, которая продолжала шуметь ветвями и листвой в нескольких шагах от него.
В грозу запахи всегда усиливаются…
Он огляделся.
Стоп. А куда делся электрический свет от фонарей, горящих у входа на кладбище? Темно, блин с чебурашкой, как ночью у африканца в соответствующем месте. Ток вырубили, что ли?
Сыскарь достал сигарету, закурил, по привычке спрятал её в кулаке (дождь всё никак не мог решиться и хлынуть во всю мочь, но казалось, вот-вот решится), включил фонарик и посветил, отыскивая дорожку, по которой сюда пришёл.
Хорошая такая дорожка. Широкая, утоптанная, посыпанная кирпичной крошкой…
Оп-па. И где она?
Луч фонарика метнулся вправо-влево, и Сыскарь вдруг ощутил где-то внутри себя противную сосущую пустоту, у которой было только одно имя — страх.
Пропала не только дорожка. Пропали все близлежащие могилы, ограды и памятники. Включая могилу Ивана вместе с табличкой. Как не было. Яркий галогенный свет освещал лишь землю, покрытую девственной травой, из которой там и сям выглядывали какие-то разнообразные дикорастущие цветы, названия которых Сыскарь не знал сроду.
Что за чёрт!
Следующие пять минут он потратил на то, чтобы определиться со своим местонахождением.
Это была лесная поляна. Почти круглая, насколько Сыскарь мог понять, шагов двадцать — двадцать пять в поперечнике. В том, что это именно поляна, сомнений не возникало — как ещё назвать свободное от деревьев не слишком обширное пространство, окружённое со всех сторон лесом? А лес и впрямь оказался со всех сторон. Ни просеки, ни дороги, ни даже заметной тропы. Сплошной стеной. Он специально обошёл поляну по кругу, чтобы в этом убедиться.
ebooksa