— Самое ужасное, что ты, и правда, мой единственный мужчина…
Павел прошептал:
— Как представлю эту тупую, пузатую скотину… — и передернул плечами от омерзения.
Она медленно повернулась, и побрела прочь. А Павел долго еще сидел, запрокинув голову, и смотрел на звезды.