Суровое наказание

Големы остановились как один под грохот тяжелых ног, затем все повернулись и пошли назад через вечеринку и снова исчезли в стенах бального зала. Иеремия отчаянно звал их, используя все более могущественные Слова, но они игнорировали его. Они все еще слышали Голос Уокера раздающийся эхом в их головах, и там не было места ни для чего иного. Они исчезали один за другим, пока все не ушли, и ни один из гостей ничего не сказал. Они смотрели, пока все големы не исчезли, затем перевели взгляд на Иеремию, а после на Уокера. И каждый в зале понял, кому принадлежала реальная власть. Иеремия впился взглядом в Уокера, его руки сжались в кулаки, практически дрожа от гнева.

– Тебе никогда не выбраться отсюда живым, Уокер. Все в этом доме является оружием, которое я могу использовать против тебя.

– Ох, тише, Иеремия, будь хорошим мальчиком; раздражительность так не к лицу человеку твоего возраста и положения. Я сказал тебе, что не из-за тебя здесь. Поверь мне, ты захочешь, чтобы я увел эту персону отсюда, и как можно быстрее. Поскольку один из твоих гостей не тот, за кого себя выдает.

Это привлекло всеобщее внимание. Все начали оглядываться вокруг себя, а некоторые даже отступать друг от друга. Если раньше они могли объединиться против Уокера, теперь все они были сами по себе. Уокер прошел мимо Иеремии, кивнув мне приветливым, вежливым и абсолютно пренебрежительным образом, и пошел сквозь толпу, будто он был любимым дядюшкой пришедшим раздавать подарки. Встревоженные гости расступались перед ним, но его взгляд бы нацелен только на одного очень известного персонажа. Он остановился перед ней и покачал головой, скорее печально, чем гневно.

– Но... это леди Орландо! – запротестовал Иеремия.

– Не совсем, – сказал Уокер, задумчиво изучая леди Орландо, пока та холодно смотрела в ответ на него. – В действительности, это Могильная Химера – оборотень, пожиратель душ, вор идентичности. А вовсе не леди Орландо. Итак, покажи себя. Покажи нам свое истинное лицо.

Его Голос пронзил воздух, столь же неумолимый как судьба, столь же неизбежный как смерть. Леди Орландо открыла рот, затем продолжила открывать его, неестественно растягивая черты своего лица, и звук, который вышел из уродливой зияющей утробы, никоим образом не был человеческим. Подчинившись Голосу Уокера, существо перед нами сбросило форму, которую адаптировало под себя, и показало нам то, чем в действительности являлось. Леди Орландо растаяла, обнажив ужасную тварь, состоящую из кусков, словно ошметки сырого мяса собрали вместе в подобие человеческого облика. Оно все состояло из красно-фиолетовой плоти, влажной и блестящей, покрытой темными узорами пульсирующих вен. Округлая голова была безликой, за исключением кругового рта заполненного иглообразными зубами. Тварь воняла грязью и распадом, серой и аммиаком, как тела в склепе на последней стадии гниения и разложения. Все люди вокруг твари попятились назад, кашляя и задыхаясь от вони, напуганные ужасным существом, которое незамеченным ходило среди них. Кошмары вроде этого обитали на улицах Темной Стороны, а не в более безопасных и защищенных домах богачей. Могильная Химера стояла на месте, загнанная в угол, и повернула свое ужасно незаконченное лицо к Уокеру, который спокойно взирал в ответ на нее. Когда существо наконец-то заговорило, его голос звучал скорее как жужжание насекомого, чем что-либо еще.

– Даже твой Голос не способен меня долго сдерживать, Уокер. Он никогда не был предназначен для таких как я. Во мне слишком много людей, чтобы ты мог контролировать нас всех.

– Что, черт возьми, это такое? – спросил я. Я подошел присоединиться к Уокеру, полагая, что ему может потребоваться подмога.

– Могильная Химера собирает ДНК при случайном контакте, – сказал Уокер, не отрывая глаз от существа. – Рукопожатия, и тому подобное. А затем хранит эпителиальные клетки в своей внутренней базе данных. Она всегда добавляет новых людей в свою коллекцию. Необходимо всего несколько клеток, чтобы иметь возможность воссоздать любого, вплоть до последнего волоска на голове. Но, чтобы сохранять долго одну форму, она должна похитить жертву, заключить ее в надежном месте и... питаться ей. Своего рода экстрасенсорный перенос... До тех пор пока оригинал полностью не израсходуется и сгниет без остатка. А потом Могильная Химера должна перейти к новой форме. Один из моих агентов разыскал логовище существа и нашел настоящую леди Орландо прикованную цепью к стене, в довольно противной небольшой потайной темнице под заброшенным складом на Улице Запустения. Наряду с гниющими останками более десятка предыдущих жертв. – Уокер печально покачал головой существу перед ним. – Тебе действительно не стоило браться за такие известные лица. Ты не настолько хорошая актриса. Но ты все же пришла сюда, верно? Оказавшись среди всех этих богатых и влиятельных людей. Ты, должно быть, теряешься от выбора своей следующей идентичности. Как много рук ты пожала? Как много щек поцеловала?

Потрясенные и полные отвращение голоса доносились со всех сторон бального зал, когда люди вспоминали взаимное приветствие с леди Орландо, которая была всегда столь популярной и такой раскрепощенной… Некоторых буквально вырвало. Я вспомнил, как был загнан в угол, и леди говорила мне: «Я хочу твое тело... Я действительно должна добавить тебя в свою коллекцию». И как же сильно я заблуждался насчет смысла этого.

Джимми Гром, с лицом пунцовым от негодования, с ревом появился позади Могильной Химеры и ударил ее по голове молотом. Грубая мясистая голова смялась под воздействием и рухнула вниз между лопаток, рассеивая части плоти как шрапнель, и вновь собравшись вместе, поднялась с мягким влажным хлюпающим звуком. Существо неестественно быстро развернулось и сильно ударило Грома огромной рукой. Норвежское божество полетело в воздухе и врезалось в стену позади него так сильно, что деревянные панели покрылись трещинами сверху до низу. Существо качнулось назад, чтобы наброситься на Уокера, но он уже сделал шаг назад вне его досягаемости. Я увидел Мертвого Мальчика нетерпеливо пробирающегося через паникующую толпу и закричал ему.

– Отвлеки ее! У меня идея!

Мертвый Мальчик протолкался сквозь толпу и бросился на Могильную Химеру. Он сразу же вступил в бой, хватая мясистые куски тела существа голыми руками, отрывая их чистой грубой силой и отбрасывая в сторону. Существо не кровоточило, но взвыло от ярости и ударило Мертвого Мальчика в лицо рукой похожей на увесистую дубину. Голова Мертвого Мальчика резко повернулась назад под страшной силой удара, и люди ахнули, когда услышали хруст его шеи. Мертвый Мальчик постоял минутку с лицом, глядящим прямо на меня, повернутым вокруг практически задом наперед. Затем подмигнул мне и медленно повернул голову обратно в правильное положение. В потрясенной тишине мы все слышали, как кости его шеи перетирались, пока перестраивали себя. Мертвый Мальчик злобно усмехнулся Могильной Химере.

– Это лучшее, на что ты способна? Я мертв, помнишь? Давай, покажи мне, на что способна! Я справлюсь!

Двое из них схватились вместе, разрывая друг на друга с неестественной силой, в то время как все вокруг них закричали в шоке и страхе от тех ужасных вещей, которые они делали друг с другом. И пока все это происходило, я сосредоточился на том, чтобы медленно и осторожно задействовать свой дар, открывая внутренний глаз, мой третий глаз, на самую малость. Раньше, когда я пытался использовать дар в этом доме, кто-то жестко меня блокировал. Но на этот раз ничего не случилось, и я смог использовать дар, чтобы найти старую и очень неприятную магию, которая скрепляла различные части Могильной Химеры вместе, вопреки всем законам природы. И самой легкой вещью в мире для меня было разорвать эту магию.

Существо просто развалилось. Оно кричало, как новоприбывшая проклятая душа в аду, пока все отдельные куски мяса падали на пол, уже гниющие, последние остатки умирающих людей, которыми существо было прежде. Могильная Химера рухнула, ее крик оборвался, когда она опустилась на пол, теряя свою форму и растекаясь в виде грязной жидкости, пока ничего не осталось, кроме пятна на полу и смутного запашка вони из склепа.

Уокер с благодарностью кивнул мне.

– Спасибо, Джон. Я мог бы справиться сам. Вообще-то, я хотел собрать ее воедино для допроса и изучения... но все же, нельзя получить все.

– Действительно, – сказал я. – Куда бы ты поместил все это?