Флэшбэк

— Впадаешь в паранойю?

— Даже у параноиков есть враги, К. Т. Если ФБР и ЦРУ возвращаются к этому делу, очень вероятно, что они подозревают существование заговора против Накамуры с его холдингами. Заговора со стороны всяких там японских корпораций.

К. Т., теперь стоявшая рядом с выгородкой, наклонилась и понизила голос:

— Будет опасно, Ник. Для тебя и для меня. После Дня, когда настал трындец, японцы почти что вернулись к феодализму. Ты же знаешь. Эти корпоративные объединения — кэйрэцу — похожи на феодальные княжества. Ты ведь слышал о возрождении кэйрэцу в Японии?

— Конечно.

— Тогда ты должен помнить, что премьер-министр и члены японского парламента — всего лишь пешки. Главы этих объединений-кэйрэцу, вроде Хироси Накамуры, которые к тому же возглавляют возрожденные семейные концерны-дзайбацу, — каждый из них хочет стать сёгуном новой Сферы взаимного процветания Юго-Восточной Азии. В нее японцы намерены включить Китай и остальные азиатские страны. Накамура — советник Америки, а значит — одна из главных фигур в том феодальном кошмаре, который эти самураи-бизнесмены называют культурой. В этих кэйрэцу и дзайбацу убийство всегда считалось частью честной игры. Не нужно тебе вмешиваться в их войны, Ник.

Ник посмотрел на нее. Их разделяло совсем небольшое расстояние, и Ник чувствовал тот же еле уловимый аромат, что и во времена их совместной работы на 16-й улице.

— Я не могу не вмешаться, К. Т. Если есть хоть малейшая вероятность того, что в это дело вмешалась Дара, то должен и я.

К. Т. Линкольн выпрямилась и теперь, казалось, смотрела на пустую стену за выгородкой, но не уходила. Несколько секунд спустя она спросила:

— Знаешь, почему я из тех всего лишь пяти процентов американцев, которые никогда не пользовались флэшбэком?

— Ты из амишей?[74]

Его бывшая напарница не улыбнулась.

— Нет. Просто у меня и без того много важных мертвецов, на которых я трачу большую часть времени, пока страна дуреет от этого долбаного наркотика. Я прочла в отчете, что ты вчера встречался с этим гугловским недоумком Дереком Дином. Значит, ты понимаешь, куда ведет эта привычка — жить ложной жизнью с мертвецами. Каждый час под флэшбэком — это час, вычеркнутый из реальной жизни.

Ник, не моргая, смотрел на нее. Когда он заговорил, голос его звучал твердо, бесстрастно.

— О какой реальной жизни ты говоришь, К. Т.?

Та на секунду закрыла глаза, потом развернулась, собираясь уходить, но задержалась и сказала через плечо:

— Будь осторожен сегодня на «Курс-филде». У нас есть сведения, что Хидэки Сато, которого ты выбрал себе в снайпер-секунданты, — один из киллеров на службе дзайбацу, о которых мы говорили.

— Хорошо. Значит, он не промахнется. Позвони мне, когда что-нибудь найдешь, и мы встретимся снова.

Лейтенант Линкольн покинула ресторан той же уверенно-агрессивной походкой, которой вошла.

С оружием на «Курс-филд» не пускали, а потому Ник провел больше получаса, облачаясь в бронекостюм из кевлара-плюс. Костюм обволакивал все тело под уличной одеждой, а также шею и голову — словно шлем-маска, внахлест покрытая чешуйками из легкого пулеотражающего металла. Лицо оставалось незащищенным, и какой-нибудь здешний обитатель легко мог прикончить Ника — в тюрьме «Курс-филд» имелись пистолеты, заточки, топорики, шила, дубинки и настоящие боевые ножи. Но к-плюс отражал удары большинства клинков, а при удаче позволял вступить в игру снайпер-секунданту.