- Я говорю правду, - улыбнулся Дантист, и нежно взяв Бажену за худенькие плечи, привлек к себе.
Девушка замерла в его объятиях и закрыла глаза, потом, словно опомнившись, резко отстранилась и бросилась к двери. Но на пороге она остановилась и, обернувшись, сказала с горечью:
- Я скоро умру. У меня рак крови.
Дверь захлопнулась, а Дантист еще долго стоял и думал об обреченной на скорую смерть девушке. Он задавал себе вопрос, на который не мог найти однозначного ответа. Что стояло за странным влечением к этой, в общем-то, некрасивой девушке, наделенной такими прекрасными синими глазами? Внезапно вспыхнувшая любовь? Или просто страсть?.. На элемент задуманного плана его теперешнее состояние было совершенно непохоже…
Дантист вдруг задумался о себе любимом.
Он никогда прежде не размышлял о судьбах тех людей, которые встречались на его пути - пути разведчика, спецагента. Он использовал этих людей, как используют нужные инструменты и расходные материалы. Все они были винтиками в большой и жестокой игре, правила которой придумывал не он. Целью игры являлась победа. Для достижения ее средства были не важны. Он всегда так считал и не щадил ни врагов, ни своих случайных помощников. Также поступали и его друзья. Хозяева игры выдали им лицензию на вседозволенность. Да собственно и сам он был точно таким же винтиком. Его могли открутить и выбросить из игры за ненадобностью, перевести в разряд «покойников» и снова оживить.
Но с чего это он вдруг вздумал критиковать методы своей работы? Он солдат, а не трепло философическое. И работа его несколько… специфическая. Цель его работы – защита интересов родины, ее безопасность. Неужели эта несчастная смертельно больная полячка вызвала в его душе непростительные сомнения?.. А ведь она по своей собственной воле, и, наверное, за очень неплохие деньги работает на Штольца, помогает злому гению, чтобы созданный им конвейер по производству страшного оружия работал без сбоев. Она – винтик, и довольно не простой винтик. Его во что бы то ни стало нужно открутить.
Но в памяти Дантиста снова и снова возникли странные завораживающие глаза Бажены.
Дантист подошел к двери и прислушался: в коттедже было тихо. На его стук Бажена не отозвалась. Он толкнул дверь. Бажена сидела на тахте голой и с вызовом смотрела на него. Неяркий свет ночника за ее спиной четко обрисовывал контуры ее угловатого тела. Дантист подошел к тахте и, опустившись на колени, положил голову на ее обнаженные ноги. Бажена запустила свои тонкие пальцы ему в волосы и, прижав его голову к своему животу, застонала. Или заплакала, было не понятно… Дантист стал нежно прикасаться губами к ее прохладному, несмотря на тропическую жару, телу; нежный пушок лобка щекотал его подбородок. Тело девушки - вначале напряженное - стало постепенно расслабляться. Дантист, не переставая ласкать ноги, живот и лобок Бажены губами, расстегнул пуговицы своей рубашки и, извернувшись, скинул ее на пол. Туда же последовали брюки.
Бажена отдавалась Дантисту со страстью изголодавшейся по сексу опытной женщины. Ее тело было абсолютно послушно рукам, губам и движениям партнера, угадывало малейшие его желания. Все что Дантист вытворял с Баженой, доставляло ей не меньшее чем ему, а возможно даже большее, удовольствие. Он знал, чувствовал это. Диагноз Аристократа о ее фригидности потерпел полное фиаско. Дантист вновь и вновь входил в нее, каждый раз испытывая несравнимое ни с чем наслаждение.
В его жизни было много женщин, среди которых встречались и скромницы и девственницы. Некоторые были влюблены в него до беспамятства, в не-которых был влюблен он сам. Не до беспамятства, но все-таки… Были в жизни Дантиста очень любвеобильные и страстные особы, нимфоманки. Частенько он пользовался услугами профессионалок. Но то, что сейчас он испытывал с Баженой, казалось чем-то иным. Не просто секс, а полное слияние тел, чувств и мыслей. Хотя… мыслей-то как раз никаких и не было - Дантист даже забыл, что, возможно, в эти минуты за ними наблюдает Штольц.
Дантист не заметил момента, когда они, отдыхая после очередного взрыва страсти, заснули.
Он проснулся первым. Солнце уже светило вовсю, но было еще раннее утро – на море всегда светает рано. Голова девушки покоилась на его руке, рука затекла, но Дантист не стал ее высвобождать, боясь разбудить Бажену. Он осторожно с нежностью убрал свободной рукой прядку русых волос, лежащую на ее лбу и всмотрелся в расслабленное спящее лицо: по-детски при-пухлые губы слегка приоткрыты, аккуратный носик с чуть заметной горбинкой и щеки девушки усеяны светлыми веснушками. Эти веснушки были едва заметны на бледной, почти прозрачной коже.
«Может назвать тебя Веснушкой?.. – подумал Дантист. – Нет. Я буду звать тебя Винтиком».
Словно услышав мысли Дантиста, Бажена открыла глаза. Сначала ее взгляд был сонным и одновременно удивленным. Потом она схватила край простыни и резко натянула его на себя. Дантист улыбнулся.
- Доброе утро, красавица! – бодро сказал он. – Во сне ты была похожа на спящую принцессу.
- А когда проснулась, снова стала гадким утенком? – вопрос Бажены про-звучал с излишне резкостью.
- Не говори глупости, - сказал Дантист, не переставая улыбаться. – Ты прекрасна.
Он поцеловал ее в губы, и им снова овладело жгучее желание. Это не ук-рылось от внимания Бажены, и она лукаво улыбнулась в ответ.
- Тебе пора, - сказала она. – Сегодня твой первый рабочий день и ты дол-жен быть в форме.
ebooksa