– Да уж, конечно. Кретин. То он сам сообщает мне, в каком направлении я двигаюсь, то уже я ему должен докладывать. Напичкали машину всяким дерьмом, что бы мозги себе пудрить, – хмыкнул Саймон.
– Вы во второй раз наказываетесь штрафом за нецензурные выражения, – опять прохрипело у него над головой.
– Охрип, что ли? – съязвил Саймон. – Надо меньше лаять, как собака.
Компьютер стерпел это оскорбление.
В это время полицейская машина поравнялась с машиной Филлипса.
– Смотри ты, какой шустрый, – насмешливо сказал Саймон, глядя, как водитель-полицейский знаками показывает ему остановиться. – Как же, сейчас я тебе остановлюсь. Ладно, до встречи на том свете!
Он повернул руль немного вправо, заставляя полицейскую машину прижаться к тротуару. Затем повернул резче, послышался стук металла, и патрульная машина на полной скорости полетела прямо на фонарный столб.
Раздался грохот, потом взрыв.
– Мне очень жаль, – ухмыльнулся Саймон. – Не надо быть таким надоедливым, козел, мать твою!
– Вы наказываетесь штрафом за нецензурное выражение, – тут же услышал он над головой.
– Заткнись, а то я сейчас заставлю тебя петь американский гимн.
Голос замолчал.
– Вот так-то лучше, – довольно сказал Саймон, но тут же услышал:
– Патрульная машина движется по Третьей улице. Внимание, патрульная машина движется по Третьей улице.
Если бы в этот момент у Саймона под рукой оказался пистолет он бы с удовольствием выпустил в этого болтуна целую обойму.
ОБЗОР ОКРЕСТНОСТЕЙ
– Состояние остается удовлетворительным, – монотонно сообщал женский голос, комментируя происходящее на огромном экране. – Никаких побочных эффектов не ожидается. Скорость в порядке. Джон Спаркслин в девяносто шестом году был осужден на содержание в криогенной ванне в течение шестидесяти лет за случайное уничтожение тридцати гражданских лиц. Оживление: пятнадцать секунд, десять секунд, пять секунд. Размораживание закончилось.
– Не представляю, как можно было отсюда сбежать? – сказал помощник шефа Тейер, внимательно следя за происходящим на экране. – Что же, получается, чтобы засадить сюда одного убийцу, мы должны выпустить другого? По-моему, это не самое лучшее решение.
– Поймите, этот полицейский – единственный, кто мог справиться с Филлипсом. Я думаю, если мы его возьмем на поруки, он нам поможет в качестве полицейского, – сказала Трей.
– Я не знаком с психологией этого человека. И мне кажется, этот человек сегодня вряд ли нам сможет чем-нибудь помочь. Неизвестно, как он будет чувствовать себя после размораживания.