– К тому же после оправдания профессора прошло более двух лет. Почему полковник не занялся местью по горячим следам?
На это ответа у Бруно не нашлось. Он приуныл.
– Не знаю чем тебе помочь еще, Пан, – сказал Гарри. – Похоже, ты сам все продумал. Конечно, иногда полезно кому-то просто рассказать о своих проблемах, и тогда вдруг под новым углом зрения вырисовывается какая-то новая деталь. Может, сегодня ночью по следам нашего разговора тебе придет в голову если не решение, то, по меньшей мере, новое направление его поиска.
– Спасибо, обнадежил. Это все, что ты можешь сказать?
– Не совсем, Пан. Я физик все-таки. Смотрю на мир чуть иначе и задаюсь вопросами, которые не посещают простых смертных. Кажется, ты застал основы теории Эверетта?
– Имя помню. Что-то там про Мультиверс.
– Ты знаешь, я не сторонник чуть что хвататься за эту теорию в обыденной жизни. Так можно зайти очень далеко… Но с другой стороны, есть один момент в твоем рассказе, требующий более пристального внимания. Я имею в виду твои беседы с присяжными. Сомнение, которым они подвергают собственное решение в жюри, вещь весьма характерная. И характеризует она склейки, происходящие при вынужденной смене точки наблюдения.
– Подожди, Гарри, не гони лошадей. О чем ты говоришь?
– Как бы это тебе объяснить… Есть такое понятие – селективная декогеренция. Кто-то силой своего воображения не просто создает новый мир, купируя при этом одну из ветвей альтерверса, но и оказывается в нем наблюдателем. В этой ветви мироздания у многих людей, в разной степени зависящих от их вовлеченности в отличия этого мира от прежнего, происходит непроизвольное изменение точки наблюдения. При этом порой они ощущают нечто необычное, и их действия не вполне адекватны или кажутся таковыми. Именно такими они фиксируются в их памяти.
– Как ты сказал? Селективная де… Ты имеешь в виду коллапс?
– Коллапс – это не просто выделение одной возможности, но и «уничтожение» всех других! А в нашем смысле речь идет о декогеренции, когда перепутанное состояние распадается на отдельно СУЩЕСТВУЮЩИЕ ветви, причем разрушающий суперпозицию наблюдатель оказывается в какой-то им самим определенной ветви. Извини, я не знаю, как это объяснить проще.
– Понятно, хотя и не очень, не до полной ясности, – задумчиво произнес Бруно, не обратив внимания на колкость. – А можно искусственно создать условия для такой селективной дек… ну, ты меня понял?
– Это было бы не просто интересно, это было бы событием, причем, не только в физике. Знать бы, что это за условия. Есть и еще одна проблема: если мы создадим иную реальность, то, скорее всего, сами окажемся именно в ней, как мы узнаем о том, что эксперимент оказался удачным?
– Да, это проблема, – рассеянно сказал Бруно. – Чтобы вызвать такое изменение реальности, наверное, требуется очень сильное воображение.
– О, да. Полагаю, что это под силу лишь людям творческих профессий. Но никто не отменял моральную ответственность за последствия.
– Вот именно! Если все же селективная декогеренция, надеюсь я верно произнес этот термин, имела место в случае с Краузе? Например, именно он создал для этого условия. Он действовал в собственных интересах, так?
– Наверное. И ключевым событием могло быть решение присяжных.
– Следовательно, если вернуть событию его наиболее вероятный сюжет, то реальность…
– Нет, есть мнение, что невозможно войти в одну и ту же воду дважды, и я считаю, что это правильно.
– Да-да, зато можно дважды сесть в одну лужу! Впрочем, к данному делу это не относится…