Мардж, подружка Леона, подставила щеку для поцелуя. Распятие, которое она всегда носила, поблескивало в вырезе блузки.
Билли встречал ее всего несколько раз. «Она что, зациклена на Боге?» — спросил он у Леона, увидев Мардж впервые.
«Да нет. Воспитывалась у монашек. Все время помнит о грехе. Вот Иисус и ерзает у нее между сисек».
Как и большинство Леоновых подружек, Мардж была привлекательной, слегка полноватой и немного старше Леона — староватой для своего, условно говоря, эмо-готского прикида. «Лучше скажи — “рубенсовская” или “булочка”, на худой конец», — посоветовал Леон.
«Булочка?» — переспросил Билли.
«И какого это хера ты сказал “староватая”? Поли Перретт[4] намного старше».
«А это кто еще такая?»
Мардж работала на полставки в жилищном управлении Саутуарка и занималась видеоартом. С Леоном она познакомилась на какой-то тусовке, пока в галерее играла дроун-группа. Леон, предупреждая возможные разговоры насчет Мардж Симпсон, сказал, что прозвище его подружки — это сокращение от слова «Маргиналия».
«От чего? А как ее зовут по-настоящему?»
«Билли, не занудствуй».
— Мы говорили о прибабахнутых голубях, которых видели возле банка, — сказал Леон, когда Билли уселся.
— Мы спорили о книгах, — возразила Мардж.
— Лучший вид спора, — одобрил Билли. — О чем же именно?
— Не отвлекай его, — сказал Леон, но Мардж уже отвечала:
— Вирджиния Вулф против Эдварда Лира.
— О господи, — вздохнул Билли. — Это все, из чего можно выбирать?
— Я за Лира, — сообщил Леон. — Отчасти из верности букве «Л». Отчасти потому, что при выборе между абсурдом и выпендрежностью, ясное дело, выбираешь абсурд.
— Ты явно не читал глоссарий к «Трем гинеям», — сказала Мардж. — Солдаты у нее «кишковыпускатели», героизм — то же самое, что «ботулизм», а герой — синоним «бутыли».
— Лир? — сказал Билли. — По Вздорляндии веселой рыщет МегаБегемот. — Он снял очки и сжал переносицу. — Ладно, позвольте кое-что вам рассказать. Дело вот в чем…
Это оказалось последними его словами: остальные увязли в горле. Леон и Мардж уставились на него в недоумении.
ebooksa