В этот момент послышалось несколько менее громких одиночных выстрелов.
— Пистолетные, — заметил Мельников и посмотрел на друга. — А вдруг они решили Бугчина шлепнуть?
— Из пистолета добивали?
— Все может быть. Пошли, не следует задерживаться.
Вскоре они оказались у своего жилища. Прежде чем войти, Полещук грустно предложил:
— Давай соберем всех наших, захватим у охранников оружие и рванем в город. Есть же здесь власть, правительство.
— Ну, а дальше что?
— Как что дальше?! Домой пойдем.
— А может, ты знаешь, как наш дом называется?
— Не понял.
— А что тут понимать? Советского Союза, которому мы, солдаты, присягали, нет. Не поймешь, кто мы теперь, есть ли такое понятие, как гражданин СССР? Так что не торопись. Мы же с тобой видим, что Керим и его банда — враги всему человечеству. Имеем ли мы право уклониться от борьбы с ним? В этот момент уместен вопрос: кто, если не мы? Так что держись, хотя и не ясно, что впереди.
— Но то, что впереди борьба, — несомненно.
— Да. Это так, — и Мельников слегка подтолкнул друга к дверям: — Прошу, сэр!
— Сенкью вери мач, — с поклоном ответил Владимир и шагнул в дверь.
Как только оказались в комнате, они, по привычке, начали осматриваться: был ли обыск. Мельников случайно выглянул в окно и сразу же увидел Понтина — Олег стоял неподалеку. Он явно высматривал их. Капитан внимательно осмотрел подходы — вроде бы никого. Молча притронулся к плечу Полещука и кивнул головой на дверь — пошли мол.
Они давно научились понимать друг друга по легкому кивку головы или движению руки. Полещук, ничего не говоря, двинулся за Мельниковым и только во дворе спросил:
— Подслушку засек?
— Нет, увидел Понтина. Вон, видишь, стоит. Явно нас дожидается.
Как только они приблизились к Понтину, тот обеспокоенно спросил:
— Что у вас случилось?