Майер знал и о жадности Рахматулло, поэтому на щедрый подарок и сделал ставку.
Рахматулло тоже был неглупым человеком и понимал, что европеец зря не будет делать роскошных подарков, и за улыбками благодарности скрывал нетерпение, стараясь понять, чего гость хочет.
Майер словно раздумывал:
— Значит, офицера и одного солдата вы, будем считать, уже продали. Если не секрет, уважаемый Рахматулло, то кому? Кто вам так щедро платит за этих русских?
Рахматулло простодушно ответил:
— Поверьте, господин Майер, я не знаю, кого представляет тот человек. Для нас, бедных воинов ислама, сейчас немаловажную роль играют деньги. Мы ведь ведем тяжелую войну за освобождение Афганистана от неверных, и нам очень многое нужно. Кстати, цены на оружие сейчас опять подскочили.
— Что поделаешь, война во все времена недешево стоила, — Майер отхлебнул из чашки и неожиданно спросил: — Уважаемый Рахматулло, а не могли бы вы дать мне возможность побеседовать с пленными? Обещаю, я не буду их склонять к бегству или действиям, направленным против вас. Мне просто интересно познать их психологию. Я ведь, кроме того, что коммерсант, еще и скромный журналист, и, кто знает, может, когда-нибудь придется писать о нынешних временах.
— Я не возражаю, но у нас нет переводчиков. Они все четверо сейчас с несколькими группами моего отряда в Афганистане.
— Я постараюсь обойтись без переводчика. Поверьте, я не забываю хороших дел и всегда стараюсь платить тем же.
— Хорошо. Их сюда привести?
— Пожалуй, не стоит. Лучше, если меня проведут к ним. Как я понимаю, таким образом мы уменьшаем опасность побега?
— Они не убегут, — ухмыльнулся Рахматулло, — оба после ранения болеют. Им надо благодарить Аллаха, что наши люди их не прикончили. Два года держали в горах, кормили, лечили… Вы сейчас пойдете к ним?
— Да, не будем терять время.
Майер и Рахматулло направились к дверям.
Даже мощные зеленые кроны деревьев не могли принести прохладу. Казалось, солнце жгло со всех сторон. После прохладной свежести, которую создавали в помещении кондиционеры, Майер почувствовал себя как в парной.
Не надо было и на часы смотреть, чтобы убедиться, что время приближается к самой жаркой части дня. Гость приоткрыл заднюю дверку «мерседеса» и небрежно бросил на сиденье кейс.
Они прошли по узкой, скорее похожей на тропинку, дорожке и через несколько минут оказались у небольшого приземистого здания, одну-единственную дверь которого охраняли двое часовых. Заметив Рахматулло, они услужливо отомкнули дверь. Один что-то спросил у командира, тот ответил: «Не надо».
Пленники находились в подвале, освещенном темноватой, пыльной лампочкой.
У дальней стены сидели двое. Бинты и грязная одежда были пропитаны кровью. Стоял невыносимый запах гниющего человеческого тела.
Майер спросил:
ebooksa