Лейтенант вспыхнул от возмущения, но спорить не стал. Спросил только, как быть с вызовом, поступившим в отделение.
– Об этом не беспокойтесь, – примирительно сказал Волков. – С вашим начальством все согласовано. Я попрошу только вас остаться, – обратился он к Ипатовой.
– Черт знает что!.. – Лейтенант не сдержался и, перед тем как исчезнуть в коридоре, плюнул на пол. За ним ушел бригадир.
– Зря вы так с лейтенантом! – услышал Георгий.
Он повернулся к Ипатовой.
– Слишком высокомерно, – сказала она.
Еще года два-три назад под таким осуждающим взглядом Георгию стало бы неловко. Он уже замечал за собой душевное окостенение и цинизм. Не считал, что это нормально, – скорее неизбежно, если ты намерен исполнять отведенную тебе роль до конца. Но, видимо, еще не до конца избавился от сомнений. Вот эта женщина поставила тебя на место – и сразу стало стыдно. Значит, что-то ты, Георгий, делаешь не так.
Он вздохнул и, чтобы это совсем уж не выглядело слабостью, тут же произнес:
– Давайте займемся делом!
По его просьбе Ипатова вынесла предварительное заключение. Погибший – мужчина, предположительно тридцати или тридцати пяти лет, в последние месяцы тяжелым физическим трудом не занимался, возможно, когда-то бывал в местах лишения свободы, о чем свидетельствует характерная татуировка на руках. Неухоженность отдельных частей тела, включая грязь под ногтями рук и ног, а также на ступнях, свалявшиеся волосы – все это свидетельствует о том, что погибший не следил за собой достаточно продолжительное время. Во всяком случае, любовью к гигиене он не страдал. И признаки разложения здесь ни при чем.
– Грязнуля, значит, – кивнул Георгий.
– Только не могу понять, как это согласуется с его одеждой, – сказала Екатерина.
Одежда у мертвеца действительно была просто супер, хотя, с точки зрения Георгия, не отличалась гармоничностью: дорогая, по виду явно заграничная шерстяная кофта несколько даже вызывающего покроя и цвета «вырви глаз»; под ней блузка необычного фасона; расклешенные джинсы, тоже весьма приличные, по последней моде, привозные наверняка; ремень кожаный черный, тонкий, с эмблемой иностранной фирмы на пряжке. Не было только обуви – из брюк торчали голые ступни с грязными и нестрижеными ногтями.
Георгий присмотрелся к вышивке на джинсах. Золотистая нить узора создавала какой-то рисунок.
– Вы тоже заметили? – спросила Ипатова, перехватив его взгляд.
– Аляповато одет красавчик. Вы об этом?
– Это не его одежда. Женская. Смотрите, на кардигане пуговицы с какой стороны?
Георгий понял, что она говорит о кофте. Он посмотрел на ряд огромных пуговиц, пришитых слева. Хмыкнул. Да и вышивка на джинсах явно не примета сильного пола.
– Вот еще что я заметила… Позволите?
Наблюдая за действиями Ипатовой, Георгий присел на корточки рядом с телом, стараясь дышать только ртом. Она приспустила молнию на джинсах погибшего и завернула пояс. Нижнего белья не оказалось.
ebooksa