— Школа на самостоятельном обеспечении, — объяснил Мастер, — мы продаём изделия, а ученики получают необходимый навык и сноровку. Ещё вопросы?
— Добра этого у меня много.
— Ха! — воскликнул Мастер МОСС. — Но у меня времени на ответы нет. Ты иди в предпоследний дом, устраивайся, знакомься с учениками и обстановкой, а чуть позже я пришлю к тебе наставника, он и займётся первоначальной подготовкой.
— Как скажете, шеф, — бодро ответил Вася.
— Кто? — не понял его учитель.
— Начальник.
— А, — протянул он. — Ладно, иди. Некогда мне.
Обменявшись уставными поклонами, они расстались. Вася направился в указанный ему дом.
— Верзильфельд! Расскажи, не ломайся! — услышал Василий весёлые крики, как только распахнул массивную дверь и очутился в квадратном помещении, освещённом единственным окном слева.
— Да чего там говорить, — трубным басом отвечал молодой великан, на вновь вошедшего никто внимания не обратил и Вася, прислонившись к косяку, стал слушать. — Иду, слышу: «Хрум-хрум» в кустарнике, раздвинул ветки — жопа. Огромная! На уровне моего лица маячит. Я от неожиданности в неё стрелу и всадил…
— Ха-ха-ха! — взорвалась аудитория дружным смехом. — Продолжай, Верзиль!
— Ну, а я чего? Продолжаю, — великан нервно почесал затылок. — Так вот, лось подпрыгнул от такой обиды метров на пять, не меньше, развернулся и рога на меня наставил. Я на дерево, сосна подвернулась, так я на неё и забрался.
— Абсолютно голая сосна попалась! — перебил рассказчика один парень с весёлым и жизнерадостным лицом. — Метров десять ни единого сучочка!
— Ладно тебе, Хранвиль, ну не было сучков, — отмахнулся от приятеля здоровяк. — Так я с перепугу и не заметил, как взлетел, словно на крыльях, на самый-самый верх. Лук выронил, стрелы за плечами, а толку-то от них?
— Вот он на сосне и сидит, орёт! — снова вклинился в рассказ Хранвиль, давясь от рвущегося наружу смеха. — Мы с Гунинбилем услышали его вопли дикие, пришли на помощь. Лося завалили, разделали, а Верзильфельд сидит на сосне и вниз поглядывает. Мы ему: «Слазь!», а он: «Высоко! Страшно!», еле уговорили!
Слушатели хватались за животы и от всей души хохотали.
— Сам бы там оказался! — возмутился Верзильфельд, перекрывая смех громовым басом.
— У меня не получится, — со смешком произнёс Хранвиль, мотая головой. — Без лесенки, никак.
Дружный хохот заглушил ответ Верзильфельда.
Открылась дверь и мужчина, явно учитель, со шрамом через всё лицо, одетый, как и положено по статусу в кожу, крикнул: