Раньше я думал, ах, какой же молодец тот человек, который не пожалел двести-триста миллионов долларов, чтобы выкупить драгоценности, которые принадлежали царскому дому и были тайно вывезены за границу. Все богославское возвращается домой. И тут же спрашиваю себя:
— А ты отдал бы вот так, за просто так, сто миллионов своих долларов только для того, чтобы граждане могли любоваться изделиями Фаберже в государственном музее?
И сам себе отвечаю, что ни хрена бы я не отдал сто миллионов своих долларов. Но мог бы вложить деньги в твердую валюту — драгоценности. Отдал бы их на временное хранение государству, чтобы самому не тратиться на охрану. Но когда мне потребуются деньги, я возьму эти яйца и выставлю на аукцион, или государство может их выкупить у меня по рыночной цене. Бизнес и меценатство это две разные вещи. Не нужно их путать.
Следующая категория — это родственники и знакомые. Их количество увеличивается в геометрической прогрессии. Все разговоры сводятся к тому, чтобы выяснить, а сколько я получаю денег, а вот у такого-то нет квартиры, а вот у того-то день рождения, а вот такой-то хотел бы получить в подарок велосипед, а вот у дяди Коли машина поломалась и ему сказали, что ремонт обойдется в такую-то сумму, а вот у соседей сын вложил деньги туда-то и сейчас живет как сыр в масле…
Ну, разве для этого я продавал свою душу?!!!
Глава 11
Честно говоря, я точно не знаю, действительно ли в моем финансовом успехе повинен Люций Фер или все это только результат моей предприимчивости и приложения своих знаний и умений в нужном месте и в нужное время.
Гордыня говорит, что это я сам сделал. Глас совести бубнит где-то внутри, что без помощи Люция Фера мне было бы очень трудно собрать аудиторию лиц, обиженную вниманием в своих странах, как в сильно демократических, так и в сильно недемократических обществах, где человек остается наедине с самим собой, и никто не знает, кто же живет рядом с тобой, и чем знаменит тот или иной индивидуум. Кто-то же подвигнул их отказаться от ложной скромности и во весь голос заявить о себе?
Горе Богославии заключается в том, что народ богославский мыслит себя массой, которую должны вести за собой цари. Те, кто вырывались из массы, впихивались в эту массу и только единицы возводились в классики и им позволялось восхвалять себя и Богославию. Других, равноценных, гнобили откровенно и безжалостно.
— Для Богославии и одного Пушкина достаточно, — говорили одни цари.
— Для Богославии и одной Пугачевой достаточно, — говорили другие цари.
И только Запад ничего не говорил, готовя одно нашествие на Богославию за другим. Запад знал, что если Богославия освободится от оков самодержавия и социалистического тоталитаризма, то творческое начало выведет ее в число самых развитых и сильных стран мира. Но первое, что сделали «освободители от оков тоталитаризма», они разрушили великое государство до основания. И все.
До сих пор народ в нашей стране живет сам по себе, и правительство живет само по себе. Оно делает вид, что управляет страной, а народ делает вид, что подчиняется управлению, по своему наитию тормозя реформу, уничтожение самой совершенной системы образования и развивая предпринимательство в обход мер, направленных на уничтожение его. Народ, выживший во время монголо-татарского ига, затем ига одной партии, выживет и во время ига любой партии и ее приспешников.
Генетически и на подсознательном уровне народ наш напевает про себя гимн непонятной революции. И не понятно, революции ли? Может быть, эволюции? Может, об этом говорил француз Эжен Потье:
ebooksa