Джонсон вздрогнул от неожиданности. Фил Ойлер — он же рядовой Норволк Петтигрю — присел на бревнышко рядом с ним.
— О, привет, Фил.
— Зови меня Норри, — Ойлер прислонил мушкет к одному из больших камней, складывающих кострище, и принялся протирать штык замшей. — Это была кличка Норволка.
— Круто, — Джонсон хотел отложить банджо, но Ойлер остановил его:
— Нет, старик, играй дальше. В лагерях именно так поддерживали дух солдат, — он достал из-за пазухи помятую металлическую фляжку и скрутил колпачок. — Виски?
— Спасибо, — Джонсон сделал обжигающий глоток.
Виски было хорошее, с мягким вкусом — возможно, и не такое, какое пили парни полторы сотни лет назад, но как знать. Это Юг все-таки, может, оно тогда было еще лучше.
— Спасибо огромное.
— Кстати, самая натуральная военная фляжка, — заметил Ойлер. — Тысяча восемьсот шестидесятые.
— Здорово.
— Я немало заплатил за нее, но она того стоит, — он замолчал, разглядывая фляжку. — Ты знаешь еще какие-нибудь песни?
— Мало, если честно. «Foggy Mountain Breakdown» да первую часть «The Rainbow Connection»[59], вот и все.
Ойлер вздохнул, отложил штык на отрез ткани и снова присел к костру. Потом они молчали, а Джонсон бездумно перебирал струны и думал, о чем бы завести разговор. Он был новичком в подразделении — пришел сюда несколько месяцев назад, после того, как жена упорхнула к какому-то найденному на просторах интернета стоматологу. Одиночество заставило его искать людей со схожими интересами. Он плохо знал Ойлера — только то, что парень продает страховые полисы, и что у него есть семья в Атланте. А Ойлер совсем не возражал против тишины. Он, ободряюще кивнув, снова протянул фляжку, и Джонсон глотнул еще виски. Ночь вступала в свои права, и мрак продолжал сгущаться, пока все за пределами костра не утонуло в тенях.
— Будто на дворе в самом деле тысяча восемьсот шестьдесят третий, — заметил Ойлер. — Правда? Так тихо.
— Ага.
— Эй, я тебе сейчас покажу кое-что, — проговорил Ойлер переменившимся голосом, мягким и странным.
Пламя перед ними потрескивало и дрожало, завораживая.
— Что?
Ойлер не ответил. На секунду огонь притих, подпустив темноту совсем близко. Когда пламя ожило, Джонсону на мгновение показалось, что вокруг шеи собеседника что-то есть. Потом видение исчезло, превратившись в игру теней. Он протер глаза: «Наверное, все дело в виски. Уже мерещится всякое».
— Фил…
ebooksa