Ночная охота,

– Я не понимаю причину этой маскировки, и перед тем, как продолжать, мне бы хотелось получить кое-какие разъяснения.

Но прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, терьер профессора глухо зарычал. Поднявшись на лапы, собака повернулась к входу в гостиницу. Дверь распахнулась, и рычание стало громче.

В холл вошла фигура, стряхивая снег с сапог.

Это была лишь Сейхан.

13

12 октября. 13 часов 36 минут. Осло, Норвегия

Обед завершился предостережением.

– Человечество больше не может ждать, – заявил Ивар Карлсен, стоя на подиуме в глубине зала. – Мы уже сейчас должны готовиться к катастрофе. Возможно, уже следующему поколению придется столкнуться с глобальным коллапсом.

Пейнтер сидел за столиком в углу вместе с Монком и Джоном Кридом. Они прилетели в Осло всего час назад и едва успели на торжественный обед, посвященный открытию Всемирной конференции по проблемам продовольствия.

Главный зал замка Акерсхус, казалось, шагнул в настоящее со страниц исторического романа. Потолок поддерживали балки, обтесанные вручную, а под ногами был пол из дубовых досок, уложенных елочкой. Над длинными столами, покрытыми белыми скатертями, мерцали старинные люстры.

Обед состоял из четырех блюд – словно в насмешку над теми, кто собрался обсудить проблему голода. Среди блюд традиционной норвежской кухни были жаркое из мяса северного оленя в грибном соусе и ароматный лутефиск, особым образом приготовленная рыба. Монк все еще водил ложкой по тарелочке с десертом, вылавливая из взбитых сливок последние ягоды морошки. Крид нянчил в руках чашку кофе, внимательно слушая выступавшего.

Поскольку подиум находился в противоположном конце зала, Пейнтер не видел лица Ивара Карлсена, но звучавшая в его голосе пылкая убежденность казалась искренней.

– Правительства всех стран мира не успеют своевременно откликнуться, – продолжал Карлсен. – Лишь частный сектор обладает достаточной гибкостью, чтобы действовать с необходимыми скоростью и изобретательностью, которые смогут остановить кризис.

Пейнтер вынужден был признать, что Карлсен живописно нарисовал пугающий сценарий. Все предложенные им модели заканчивались одним и тем же: как только бесконтрольное увеличение численности населения достигнет той точки, когда застопорившийся рост объемов продовольствия не сможет больше его удовлетворять, начнется всеобщий хаос, в котором погибнет свыше девяноста процентов населения Земли. И решение предлагалось только одно – кардинальные действия в духе Гитлера.

– Необходимо немедленно начать процесс контроля за ростом населения. Действовать надо сегодня, а еще лучше – вчера. Единственный способ избежать катастрофы заключается в том, чтобы замедлить темпы роста населения, нажать на тормоз до того, как мы врежемся в стену. Не обманывайте себя. Мы обязательно врежемся в стену. Единственный вопрос заключается вот в чем: или мы погубим всех пассажиров, или же отделаемся несколькими царапинами. Ради человечества, ради нашего будущего мы должны действовать сейчас.

С этими словами Карлсен поднял руку, останавливая жидкие аплодисменты. Для открытия конференции его речь получилась чересчур мрачной.

Следующим слово взял один из сидевших за первыми столиками. Пейнтер узнал угрюмого южноафриканского экономиста доктора Рейнарда Буту, сопрезидента Римского клуба. Хотя Бута, поднимаясь на подиум, кивнул Карлсену, Пейнтер прочитал у него на лице раздражение. Несомненно, он был недоволен тоном вступительной речи.

Пейнтер почти не слушал слов Буты. Сопрезидент Римского клуба говорил примирительно, на более оптимистической ноте, в основном упирая на те значительные шаги, которые делались во всем мире, для того чтобы накормить голодающих. Однако все внимание Пейнтера было приковано к Карлсену. Лицо главы «Виатуса» оставалось бесстрастным, но он судорожно сжимал стакан с водой, стараясь не глядеть в сторону Буты, отказываясь поверить его словам надежды.

Монк пришел к такому же заключению.

– Такое ощущение, что этому типу очень хочется хорошенько ткнуть кого-нибудь кулаком.