Головоломки,

Серегин встрепенулся и судорожно зашарил по поясу, где покоилась в кобуре напоминающая пистолет «усыплялка». Серегин уже умел ею пользоваться, хотя понятия не имел о принципах действия — на ускоренных курсах подготовки его учили использовать различное оборудование, которое еще полгода назад показалось бы ему чистой фантастикой, но ни слова не говорили, как оно устроено и почему вообще работает. Более того, у Серегина сложилось мнение, что учителя сами этого не знали, а были всего лишь передатчиками инструкций по обращению.

Наконец, «усыплялка» оказалась в руке. Серегин облегченно вздохнул, стискивая мокрой от пота рукой удобную рубчатую рукоятку, но тут до него дошло, что он остался один. Олег и Вольфрам были уже на полпути к дальнему концу склада, обхватывая толпу поющих с двух сторон. Серегин нагнал их, стараясь держаться посредине. В тот же момент в наушнике раздалось:

— Начали, мужики. Постарайтесь никого не упустить. Главного не трогать…

Серегин уже имел возможность убедиться в безвредности прибора СК-12 «Глубокий сон», в просторечии — «усыплялок», поэтому не испытывал никаких раздумий и сомнений. «Усыплялка» действовала не как обычное оружие, например, «макаров», дающий отдельные выстрелы. Из ее сужающегося к концу ствола вылетали не пули, а нечто неосязаемое и невидимое, какие-то незримые лучи или волны, которые мгновенно усыпляли любое живое существо на срок от часа до суток, в зависимости от поставленной мощности. Еще в машине Вольфрам велел поставить на восемь часов, что Серегин и сделал.

«Усыплялки» работали не только незримо, но и бесшумно. Люди, которых коснулись лучи, мягко оседали на пол. Гул пения оборвался. Кто-то успел удивленно вскрикнуть, кто-то вскочил на ноги, но скрыться в темноте не удалось никому.

Через десять секунд все было кончено. Шевелящийся полукруг превратился в аморфное бесформенное пятно. По прежнему светящееся, но уже неподвижное. Зато отдельная точка стала перемещаться. Серегин инстинктивно рванулся за ней, еще ничего не сообразив, но «усыплялку» все же выключив. Точка остановилась и вдруг вспыхнула таким ослепительным светом, что Серегин закричал от боли в глазах. «Умные» очки поляризовались, но все же не настолько быстро. Серегин ослеп и судорожно замахал руками. Тут же в уши ударил крик Вольфрама: «Снять очки!», тоже запоздавший.

Этот крик немного привел его в чувства, прекращая уже начинавшуюся панику. Серегин наощупь поднял очки на верх шлема и потряс головой. Фиолетовые круги, разлетавшиеся перед глазами, побледнели, стали прозрачными и сквозь них Серегин увидел валявшийся на полу горящий фонарик, освещавший темный силуэт неподвижно лежавшего рядом владельца.

И тут что-то громко щелкнуло и под потолком склада вспыхнули мощные лампы дневного света. Стало светло, как в ясный полдень. Серегин завертел головой. Кругом лежали человеческие тела, очень похожие своей неподвижностью на мертвых, и Серегину даже пришлось напомнить себе, что от «усыплялки» еще никто не умер. А в трех шагах от него, над очередным таким телом стоял Олег и тоже тряс головой, сжимая в руке «усыплялку», опущенную стволом в пол. Очевидно, он тоже получил удар по глазам. У его ног валялся тускло светивший фонарик, которым попытавшийся сбежать глава секты и воспользовался, чтобы ослепить нападавших, очевидно, заметив очки ночного видения.

Подошел Вольфрам, вздохнуло и зачем-то потрогал ногой неподвижного чудотворца.

— Я же сказал не трогать его, — севшим каким-то голосом сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Он мог уйти, — внимательно рассматривая свою жертву, сказал Олег. — Ослепил меня, гад, своим фонариком. Судя по вскрику, Витальку задело тоже. Ну, все произошло само собой, инстинктивно…

— Инстинктивно, — передразнил его Вольфрам. — В задницу тебя с такими инстинктами. Мы бы допросили его и спокойно ушли. А теперь придется тащить его в Контору, допрашивать по всей форме, а потом психологи будут стирать ему память. Море возни за те же деньги. Да еще остальных придется оставить здесь. Утром они, конечно, проснутся, но начнут ведь судачить, что случилось, да куда их святой подевался. А святой потом появится, ничего не помнящий… Короче, накладка на накладке, — Вольфрам зло сплюнул.

— Он мог уйти, — упрямо повторил Олег.

— Да куда бы он на хрен ушел? — Вольфрам досадливо махнул рукой.

Серегин молчал. Ему нечего было сказать, потому как он не видел действий Олега. Вольфрам перевел на него взгляд.

— Где твое спецоборудование? — прищурившись, спросил он.

Только тут Серегин сообразил, что, когда вынимал из кобуры «усыплялку», чемоданчик поставил на пол — он и так все руки оттянул, — да и забыл о нем.

— Там, — Серегин неопределенно махнул рукой в сторону выхода.

— Детский сад, — прошипел Вольфрам, — штаны на лямках…

Чувствуя свою вину, Серегин молчал рванулся и вернулся бегом с чемоданчиком, который, похоже, вообще им тут не понадобится.