Горизонты ада

У Присциллы хватило совести покраснеть.

— Я уже за это извинялась. Как насчет «У Кафрана»? Знаешь, где это?

— Найду. В семь?

— Договорились.

Она ушла.

Я постоял еще несколько минут, дожидаясь, когда она скроется из виду, затем медленно пошел следом. На улице участники траурной церемонии рассаживались по машинам. Я огляделся, разыскивая слепого и гадая, с кем он мог уехать, но так и не нашел. Ко мне сунулся репортер, желая сфотографировать, но коп, который раньше не пускал меня в крематорий, прогнал его. Потом сказал:

— Решил, что вы вряд ли хотели бы увидеть свое фото в газетах.

— Спасибо, — кивнул я.

— Не стоит благодарности.

Его брови поползли вверх. Оглянувшись, я увидел выходящего их крематория Элвиса, на ходу срывающего бакенбарды.

— Один из скорбящих? — спросил полицейский.

— Нет. Распорядитель церемонии.

Коп недоверчиво взглянул на меня и хмыкнул, когда понял, что я говорил вполне серьезно.

— Жаль, что меня там не было. Он пел?

— Как соловей, — ответил я, попросил у него список участников церемонии и записал в свой блокнот имена тех, кем позднее собирался заняться. Пробежав глазами список, я удивился: — Здесь только тринадцать имен.

— Совершенно верно, — подтвердил полицейский.

— Но на церемонии присутствовали четырнадцать человек.

— Вместе с вами — да.

— Нет, без меня.

Я вспомнил про слепого и спросил у копа, заметил ли он его.