– Ты либо слышал не то, либо не то понял.
Маленький, щуплый Юрий сидел на мягкой полке, упершись плечом в стену купе. Андрей уже видел такой взгляд, и этот поворот головы он тоже видел. Выступление Нильса Бора в Датской академии наук. Тот, правда, был гигантом, но этот взгляд – уравнивал. Андрей помнил еще несколько таких же поворотов головы, таких же глаз, но это было слишком давно…
– Юрий, расскажите мне, чтобы я понял.
– Вы помните катастрофу в Мексиканском заливе?
– Конечно. Кажется, все кончилось хорошо.
– Ничего не кончалось. Нам рассказывали о том, как чудо-специалисты устранили прорыв, установив огромную заглушку. Вероятно, те самые специалисты, которые проектировали эту буровую платформу. Вы вообще можете себе представить, просто на уровне здравого смысла, – напор нефти был таков, что существующая конструкция не выдержала. О какой заглушке может идти речь? Помните знаменитого мальчика, который пальцем пытался заткнуть течь в плотине? В Мексиканском заливе случилась история в разы интереснее – плотина рухнула, подошел мальчик и заткнул морской прилив мизинцем.
– Я не специалист, но технически есть решения. В конце концов, плотины возводятся в русле довольно больших рек. Самых больших рек.
– Андрей, если я попрошу вас раскошелиться еще на бутылочку коньяка, я слегка поиздержался в последнее время?
Большой легко выпрямился и одним шагом вынес себя в коридор. Уже стоя на ковровой дорожке, посмотрел на Юрия. Тот уткнулся в стекло. Взгляд Нильса Бора погас, Юрий не издержался – износился. Что-то с ним случилось. Так стайер на финишной прямой уже мало похож на себя в начале дистанции, мышцы, кажется, вот-вот вынырнут из-под кожи, рот – только для проталкивания воздуха в легкие, лицо становится другим, пытаясь стать максимально обтекаемым… Месяц назад это был совершенно другой человек. Скорее всего, тот Юрий не пил вовсе, и уж точно не коньяк стаканами.
Андрей притащил не только коньяк, но и чашки – керамика всяко лучше пластика. Юрий чашек не оценил. Глотнул, слегка скривился, словно ожидал чего-то слаще и мягче.
– Я, Андрей, не буду грузить вас терминами. Просто представьте себе, что где-то там, в Мексиканском заливе, было что-то, что приняли за, как вы говорите, смесь углеводородов. Этому чему-то захотелось вырваться в океан. Представьте себе, что это вещество или существо было достаточно большим и протяженным, и ему понадобилось время, чтобы выйти. И когда этот процесс закончился, заглушка без проблем стала на свое место. Потому что волна уже прошла.
Зимние окна превращаются в тусклые зеркала еще до начала движения поезда. Можно смотреть, почти невозможно увидеть, сейчас их поезд мог приближаться к Твери, а мог лететь по бесконечному туннелю куда-то в сторону ядра планеты. Не разглядеть – только надеяться на то, что утром на Московский вокзал медленно подойдет состав, и будут встречающие, и таксисты, подбирающие недавних пассажиров с явным намерением завезти их куда-то в Аргентину, по крайней мере, судя по цене, их путь лежит явно в другое полушарие. Будет холодно на перроне и холодно внутри вокзала, и даже рядом с бюстом Петра Первого, где всегда кто-то кого-то ждет, будет стыло. Маленькому чернявому человечку так хотелось бы обменять свой страх, свое стыдное пьянство на холод. Пусть хоть за минус сорок на ветру. Пробежать до ближайшей двери, потерпеть…
– Вы хотите сказать, что кто-то вырвался из-под земли? – В голосе Андрея не было насмешки. Он пытался себе представить, и у него получался то ли морской змей, то ли огромная акула.
– Кто-то вырвался. И не впервые. Помните, я спрашивал вас, что такое нефть? Я отвечу. Нефть – это фекалии. Никакие древние папоротники не могли быть внезапно спрессованы в таком количестве на различной глубине, чтобы образовать нефть. Нефть – это продукция жизнедеятельности организмов, неизвестных людям, на один из которых наткнулись в Мексиканском заливе.
– И тому не понравилось.
– Вы начинаете понимать. Почти за каждой аварией, связанной с сырой нефтью, стоит такое существо. Но это не все…
– Подождите. Вот оно вырвалось, я так понимаю, откуда-то из глубины, и что?
– Найдет себе новое местечко и начнет жрать и выделять, и через несколько десятков лет какой-нибудь транснациональный монстр откроет новое месторождение.
– А жрать оно что будет? – Андрей заерзал на своей полке, стараясь устроить подушку на подушку так, чтобы голова оказалась как можно выше.
– Любую органику.
ebooksa