— Нет, — сказал он, — вышвырните отсюда этого человека, — и указал на секретаря.
Охранник Петар переводил ничего не понимающий взгляд с одного на другого.
Иосип вынул бумажник, покопался в нем немного и взмахнул мандатом.
— Государственный толкач, — нервно сказал он. — По поручению товарища Зорана Янкеза.
Он посмотрел на мгновенно присмиревшего секретаря.
— Я не знаю, какую работу под стать вашим талантам мы сможем вам предложить. Но если я когда–нибудь узнаю, что вы занимаете должность, требующую работы с людьми, я… я… засажу вас в тюрьму.
Секретарь выбежал из комнаты раньше, чем Иосип успел сказать что–либо еще.
Иосип Пекич окинул охранника долгим взглядом, затем спросил упавшим голосом:
— Что вы здесь делаете?
— Ну как же, товарищ. Я — охранник.
Петар, и вообще–то не слишком сообразительный, растерялся.
— Вы не ответили на мой вопрос.
У Иосипа дрожали руки, и он засунул их в карманы. Петару пришлось подумать и вспомнить, как вопрос был сформулирован. Наконец он выпалил с торжеством:
— Как же, товарищ. Я охраняю товарища Броза и других от убийц. Я вооружен.
Oн с гордостью достал из кобуры подмышкой «микоян» с глушителем.
Иосип сказал:
— Идите к своему начальнику и скажите ему, что вы здесь больше не нужны. Комиссарам отныне не полагается охрана. Только при особых обстоятельствах. Если… если нашему народу отдельные комиссары не придутся по вкусу и их захотят убить, то, может, их и следует убить.
Петар смотрел на него широко открытыми глазами.
— Идите, — сказал Иосип с деланной резкостью и добавил, — какая дверь ведет в кабинет товарища Броза?
Петер показал и вышел. По крайней мере, он умеет выполнять приказы, подумал Иосип. Что происходит с мышлением полицейских? Были они такими до прихода в полицию, и работа лишь выявила присущие им черты? Или именно работа сделала их такими?
ebooksa