Состояние Зинки было тяжелым, но стабильным. Поручив ее заботам Тридцать пятого и предупредив, чтобы в случае малейших изменений в состоянии хозяйки он вызывал нас, мы отправились к Скотту. Разбудить его оказалось делом непростым. Когда это, наконец, удалось, выяснилось, что он тоже не помнит ничего, начиная со вчерашнего полдня и заканчивая сегодняшним пробуждением. Известие о гибели Иванова он воспринял спокойно. Точнее, удивиться ему помешала страшная головная боль.
– Как ваша голова? – спросил меня Флаг.
– Неважно, – признался я. – Но я крепкий орешек. Бывало и похуже.
– Могло быть и хуже, – кивнул Флаг. – Если мои предположения подтвердятся.
– У тебя уже есть предположения, стажер? – грустно усмехнулся я. – Впрочем, теперь ты имеешь на них право. Согласно полицейскому кодексу я не могу принимать участие в расследовании. Я теперь лицо подозреваемое. Передаю тебе все полномочия.
– Есть врачи на астероиде? – сделал вид, что не услышал моих слов Флаг.
– Сейчас нет, – ответил я. – Был один врач, но неделю назад отбыл в отпуск. Сейчас на космодроме человек шесть обслуги, включая таможенника Клауса Хинкеля, заправщика и технический персонал. В том числе и Берта, которая держит там бар. Берта – жена Скотта. Ночью должен был сняться пакетбот, сейчас она, скорее всего, отсыпается прямо в баре.
– Голова болит! – простонал с кушетки разбуженный Скотт. – У меня такое ощущение, что вчера я выпил какого-то дерьма. Только, что я пил, не помню. И где. И есть очень хочется.
– Перекусить я бы не отказался, – кивнул Флаг, – а вот насчет дерьма, сейчас мы определим.
Стажер покопался в небольшой сумке и достал оттуда пару анализаторов.
– Криминалистика движется вперед? – удивился я, наклеивая один из них на подмышечную впадину.
– Вероятно, – кивнул Флаг, изучая цветной индикатор. – Что же, вот и ответ на один из множества вопросов. Вы пили марсианскую водку. Видите эту зеленую полосу, она бывает только после приема марсианской водки.
– Не хочешь ли ты сказать, что знаешь спектральный результат любого напитка наизусть, усомнился я, глядя на ухмыляющуюся рогатую физиономию.
– Нет, – покачал головой Флаг. – Хотя, если бы не некоторые обстоятельства, я бы получил диплом с отличием. Уверяю вас. К тому же наизусть знать вовсе необязательно, достаточно разбираться в классах. Ну, за исключением напитков, применение которых строжайше запрещено. Марсианская водка объявлена вне закона уже лет пять. Официально доказано, что она вызывает необратимые нарушения в коре головного мозга. Применялась в прошлом для лечения депрессий из-за свойства уничтожать воспоминания обо всех событиях в диапазоне нескольких часов до и после ее принятия. Одно из побочных последствий – ощутимая головная боль.
– Мягко сказано, ощутимая, – схватился за голову Скотт.
– Регулярный прием, особенно попытки опохмелиться приводят к неизлечимому слабоумию, – заметил Флаг, наблюдая как Скотт шарит в шкафчике. Астрофизик обреченно плюхнулся в кресло.
– Обезболивающее помогает, – добавил Флаг и бросил мне и Скотту по таблетке. – Но дальше – все хуже.
– То есть? – насторожился я.
– Во-первых, восстановление памяти вам не грозит, она стирается безвозвратно, – сказал Флаг. – Поэтому не мучьте себя. Во-вторых, если бы потеря памяти была вызвана медикаментозно, можно было попытаться найти того, кто дал медикаменты. И зачем. А так все почти естественно.
– Надо Зинку привести в чувство, – щелкнул дверцей холодильника Скотт. – Надеюсь, она подтвердит, что я не убивал Иванова.
ebooksa