Главный рубильник (сборник)

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нужно бороться за жизнь! – отрезала Кама. – До последнего мгновения!

– Да, – согласилась Уттара. – Но моя жизнь закончена. И мгновений уже не осталось.

– Подожди, – Стамб оглянулся. Рудж стирал со лба пот, Кама облизывала губы. – Подожди. Но Винл…

Она колебалась одно мгновение. Потом прошептала чуть слышно.

– Его жизнь тоже подходит к концу. Но он этого еще не знает.

– Почему? – не понял Стамб.

– Он может сплетать струи и черпать из реки, но он не может пить из нее.

– Почему… – хотел спросить Стамб, но не успел.

Вспышка обожгла глаза, пол ушел из-под ног. Чернота захлестнула волной…

Он пришел в себя от запаха жженой плоти. Зрение вернулось вместе с сознанием и болью в обугленных ладонях. Покрытый пузырями металла абордажный привод валялся у ног лейтенанта. Стамб растопырил сожженные ладони, повернул голову. Рудж был мертв. Рассеченное на части его туловище даже не дергалось. Рядом хрипела Кама. Из ее развороченной груди выступали красные пузыри. Из розовой плоти торчали пластиковые ребра и собранные в жгуты волокна.

– Смотри-ка, – удивился Вилн. – Научились делать.

– Жаль, – поморщилась от боли Кама. – Стамб, я услышала его, но он оказался слишком быстр даже для меня. Не расстраивайся, лейтенант. Я видела, что я тебе нравлюсь. Но я не хотела тебя разочаровывать. И насчет боли не думай ничего. И насчет смерти. Страшно умирать только первый раз. Да и то…

Она постаралась улыбнуться, но не смогла и закрыла глаза. Стамб посмотрел вперед. Уттара тоже была рассечена пополам.

– Нас ждут великие дела, – ухмыльнулся Вилн и направил второй или первый переделанный импульсник на ступни Стамба. Лейтенант взвыл от боли.

– Пока все, – улыбнулся Вилн. – Привыкай, новой боли уже не будет. Мне всего лишь нужно, чтобы ты не мешал. Я не настолько плох, как могу показаться. Через тридцать минут все здесь взорвется. Оцени мою доброту. Мгновенная смерть это так легко. А мне нужно поговорить с этой самой Сарой. Слушал я тут вас, слушал и очень обиделся на это предположение, что сплетать и черпать я могу, а пить нет. Надо бы разобраться.

– Почему ты такой? – с трудом сдерживая бьющий через горло вой, прохрипел Стамб.

– Ты думаешь, что ты был бы другим? – усмехнулся Вилн. – Это оборотная сторона свободы, дорогой мой. А ты как думал? Свобода пьянит, знаешь ли. Всякий бы стал таким же. Ну, кроме совсем уж блаженных, – он посмотрел на тело Уттары. – Но таких мало. И все они идиоты. Ты, лейтенант, явно не из их числа. Хотя…

Припадая на рассеченную Арданом ногу, Вилн успел сделать прочь шагов десять. Услышал шорох, оглянулся, увидел, что открывшая уже невидящие глаза Кама толкнула ногой в сторону Стамба импульсник, и добавил порцию пламени ей в живот. Посмотрел на черные пальцы лейтенанта и расхохотался.

Вилн успел сделать еще два шага, когда, теряя сознание от боли, Стамб поднял оружие. На третьем шаге Вилн вновь стал оборачиваться, но усиленный заряд переделанного оружия уже нашел назначенную лейтенантом цель…

А потом лейтенант открыл глаза и увидел обычное женское лицо. Спокойное, с глубоко посаженными глазами, с тонкими чертами, с прядью темных волос через лоб.