— Черти на семь часов! На крыше! Огонь на подавление! Валите их! — Снова заорали сзади, и пулеметы отозвались длинными очередями. — Комбо, ты уснул, мать твою! РПГ на крыше на семь!
Откуда-то сверху спереди гулко и зло несколько раз дахнул «Баррет»[3]. Видимо, со стороны скал группу прикрывал снайпер. Один за другим в ауле громыхнули еще два «клеймора». Стрельбы и криков стало меньше, и они снова рванулись вперед. Теперь Росс совсем пришел в себя и мог двигаться уже вполне сносно.
— Еще немного, и мы на месте! — прокричали сзади. — Направо, за уступ! Включить стробы![4] Осторожно, там через десять метров обрыв! Мачо, Роки, держите поле! Комбо, спускайся на точку! Где эта чертова вертушка! «Чарли 0-1-1»! «Чарли 0-1-1!» Это «Спайдер»! Мы в точке подбора! У нас «5-5-5»![5] Повторяю — у нас «три пятерки». Зона чиста на сто пятьдесят метров! «Чарли», твою мать! Где тебя черти…
Последние слова потонули в приглушенном рокоте вертолетных винтов, поднимающихся откуда-то снизу.
— Черти на поле! Черти на поле! — проорал кто-то от угла уступа.
Сверху с вертолета послышался шелест «Гатлинга»[6], и в сторону аула с вертушки полился сплошной поток трассера. Рванул еще один клеймор, потом еще…
Росс почувствовал, как на него надевают эвакуационный пояс. Щелкнули застежки на бедрах, груди и плечах, за спиной звонко клацнул в кольце карабин. Один из спецназовцев пристегнулся к канату рядом с ним и, отвернувшись, проорал в гарнитуру связи:
— «Чарли», группа «Спайдер» на шнурке, объект с нами! Уноси нас отсюда!
Вертушка плавно пошла вправо, набирая высоту. Ноги оторвались от земли, канат мягко спружинил, гася вертикальный рывок, Росса повело в сторону, но боец ловко ухватил его за руку и притянул к себе. Краем глаза Росс заметил яркие всполохи и через секунду услышал грохот взрывов. Он неуклюже изогнулся, стараясь оглянуться, и увидел, как над аулом, где его держали в коротком плену, вздулись огромные, до белизны яркие шары термобарических взрывов.
— Это наш беспилотник! — прокричал ему в ухо спецназовец. — Все нормально! Мы почти дома, сэр. В двух кликах[7] ровная площадка. Там переберемся в кабину.
В лицо бил теплый ночной ветер. Над головой, сбиваясь на свист, рокотал винт вертолета. Росс летел домой.
Он проснулся и некоторое время лежал с открытыми глазами, рассматривая на потолке чуть заметные блики от тлеющих в буржуйке углей. Ему часто снился этот сон. Двадцать пять лет назад его и пару оперативников отправили из Кабула на север Афганистана «подчистить хвосты» и эвакуировать станцию ЦРУ в Мазари-Шарифе. Всё прошло гладко. За исключением отхода. На окраине они нарвались на засаду. Это случилось за несколько секунд. С Россом были две машины. Первую разорвало сразу выстрелом из РПГ. По его машине промахнулись, но водитель получил очередь в лицо через лобовое стекло. Росс и оставшийся в живых на заднем сиденье оперативник на ходу вывалились из машины. Оперативник поднялся, и его тут же скосило очередью из «калаша». Росс откатился к забору и пополз вперед. Он уже слышал, как вокруг рвутся тридцатимиллиметровые снаряды — это вертолет прикрытия делал свое дело. Значит, помощь где-то рядом. Он дополз до какой-то двери, ввалился внутрь. Поднялся, и не обращая внимания на жавшихся в угол закутанных в черные хиджабы женщин, пробежал через комнату во внутренний двор. «Далеко уходить нельзя. Сейчас здесь высадятся морпехи из группы поддержки», — подумал он, чувствуя жгучую боль в левом плече и мощный удар в спину. Он рухнул на землю лицом вниз, превозмогая боль в плече и спине, перекатился и выхватил пистолет. Последним четким воспоминанием в этот день был обитый истертым металлом приклад «калашникова», стремительно несущийся к его лицу…
Росс лежал под кипой одеял, слушая ровное дыхание прижавшейся к нему Джил. Да… Ему тогда здорово повезло — тяжелый бронник выдержал попадание в спину из «калаша», а среди нападавших оказался кто-то умеющий читать. Он догадывался, почему духи не кончили его сразу. Спас болтавшийся на шее бэдж, по которому его можно было идентифицировать как охранника гуманитарной организации «Врачи без границ»[8]. С обратной стороны на арабском была надпись, обещающая хорошее вознаграждение в случае возвращения его владельца афганской администрации или коалиционным силам. Дальше мозг выхватывал только рваные куски реальности. Узкие пыльные переулки… Скрученный из грязной маслянистой тряпки кляп, глубоко заткнутый почти в самую глотку… Невыносимая боль в запястьях от врезавшейся в них проволоки, которой были скручены руки… Изорванный, воняющий мочой кусок брезента, в который его завернули перед тем, как затолкнуть в узкий багажник старенького автомобиля… Их остановили только один раз, скорее всего для проверки. Афганская армия постоянно досматривала все машины, въезжающие и выезжающие из города.
Росс пытался мычать и стучать головой о крышку багажника, чтобы привлечь внимание. Крышка багажника открылась, он услышал громкий гогот нескольких человек и, получив два сильных удара чем-то тяжелым по голове прямо через брезент, окончательно отрубился.
Он пришел в себя только на утро следующего дня в неглубоком подвале. Сверху кто-то мерно расхаживал, тихо бубня молитву. Через тонкие, грубо пущенные внахлест доски, на него сыпался мелкий песок. Безумно болела голова, во рту пересохло, скрученные проволокой запястья полностью онемели, ужасно хотелось пить. Кляпа не было, и он попытался позвать на помощь. Получилось нечленораздельное мычание, но человек наверху остановился и что-то громко прокричал. Через несколько минут в подвал спустились два воняющих козьим навозом бородача, тыкая в него ножами, заставили подняться по хлипкой лестнице наверх и вытолкали во двор. Еще через минуту он сидел в приземистой глиняной хатке напротив важного старичка, и мальчонка лет тринадцати совал ему в нос его же спутниковый телефон, безбожно коверкая английские слова: «Моней фор ю лифе. Мени моней фор ю лифе…»[9]. Тогда он понял, что его легенда сработала, и что он, скорее всего, останется жив.
Его местоположение в Центре вычислили по спутниковому звонку. Передать «мени моней» договорились на следующий день. Это значило, что его будут вытаскивать ближайшей ночью. Духи перевязали Россу плечо, дали попить мутной воды, сухую заплесневевшую лепешку и отвели в соседнюю глиняную хибарку. Он успел рассмотреть, что находится в горах, в небольшом, хижин в двенадцать, ауле, разместившемся на одном из склонов узкой долины и окруженном извивающимися по склонам гор террасами возделываемой земли. Нет, это не талибы. Те не стали бы пользоваться телефоном. Засада была случайной, просто местные крестьяне решили исполнить свой долг перед Всевышним и покарать неверных. Значит, шансы на спасение многократно возрастают. Всю следующую ночь он не сомкнул глаз и, когда услышал, как жалобно взвизгнула собака и кто-то снаружи сдавленно прохрипел, понял, что за ним пришли. Росс перебрался из угла к стене напротив двери, чтобы вошедшие бойцы увидели его сразу. Это было ошибкой. Спецназовцы как раз решили войти через заднюю стену, проделав в ней взрывом дыру.
Он вспомнил, как безвольно болтался на спасательном канате, хватая теплый ночной воздух, и с упоением слушал спасительный рокот винтов вертолета.
Рокот винтов вертолета…
Росс прислушался… Да… В ставшей уже такой привычной кладбищенской тишине он отчетливо слышал далекий рокот вертолета.
Он аккуратно снял руку Джил со своей груди и осторожно спустил ноги с кровати. Стараясь не шуметь, встал, подошел к окну, медленно отодвинул плотную штору и замер, глядя на черные, безжизненные громадины небоскребов разрушенного Нью-Йорка.
ebooksa