Прощай, Америка!

22
18
20
22
24
26
28
30

Рано или поздно ты с ума сойдешь, – в который раз предупредил себя Лукаш. Просто шизанешься. А поскольку ты имеешь, что выболтать в своем безумии, тебя в лечебницу отправлять не будут, тебя сразу грохнут. Или какой-нибудь полезной микстуркой выжгут тебе остатки мозга и очень гуманно передадут под опеку специалистов. Новые времена, гуманные и толерантные.

Настолько толерантные, что даже толстого английского дедушку просто так на хрен не пошлешь, не скажешь, что хочется посидеть в одиночестве, разглядывая что-нибудь на тарелке перед собой. Например, бифштекс с кровью. Безжалостно кромсать его ножом и вилкой, радуясь при этом, что есть кто-то слабее тебя и еще беззащитнее.

Скажете – шизофрения? Да, с гордостью ответим мы, шизофрения, но зато какая!»

– Ты не поехал на поле битвы? – спросил из дальнего угла зала Жак Морель. – Все умчались туда…

– Все, кроме Квальи, – поправил француза Смит. – Квалья сейчас, скорее всего, в клубе, готовит вечеринку.

Британец так и не научился произносить «Мазафака» вслух. Если нужно было помянуть злачное место, Смит произносил нейтральное «клуб», хотя его наверняка коробило то, что эту клоаку приходилось именовать так солидно. Хотя на само мероприятие наверняка придет. Несмотря на свой консерватизм.

– Этот ваш Квалья… – протянул Лукаш, усаживаясь за столик Джона Смита. – Была бы моя воля…

Он сегодня только и делает, что присаживается за чужие столики.

– И что бы вы с макаронником сделали? – оживился Морель. – Поделитесь.

– Для начала – я бы послал всех свидетелей подальше, – Лукаш пристально посмотрел на француза, и тот отвел взгляд. – А потом дал бы волю своей славянской дикой душе… Кстати, Жак, а из ваших прадедов никто вместе с Бонапартом не ходил на Москву? В смысле – ходил и вернулся.

– Нет, – сухо ответил Морель.

– Жаль, могли бы многое порассказать своим потомкам – вашим предкам, о дубине народной войны. Если бы выжили, конечно. Вы вот в курсе, что русское командование стало выплачивать денежное вознаграждение за пленных французов в восемьсот двенадцатом? И знаете почему?

Француз пожал плечами.

– А чтобы пленных французиков крестьяне доводили до русского лагеря живыми, – Лукаш спохватился и посмотрел на стоящего рядом со столиком официанта. – Есть что-нибудь натуральное, фруктовое и холодное?

– Апельсиновый сок, – вежливо улыбнулся официант.

– Значит, много сока, – Лукаш улыбнулся в ответ, давая понять, что заказ окончен.

Официант ушел.

– Вы телевизор смотрели? – спросил Смит, отодвигая тарелку в сторону.

– Вы по поводу вертолета? Или о снайпере вообще? – осведомился Лукаш.

– О снайпере вообще и о вертолете в частности, – Джон Смит оглянулся на Мореля. – Мы тут поспорили с коллегой по поводу причин и следствий…