– Я слышал. Я знаю. Я – в Вашингтон-Палас. Я там живу. Туда – можно?
– Можно, – кивнул француз и добавил, исчерпав этим весь свой запас русских слов: – Давай-давай-бистро-досвидания!
«Ага, – подумал Лукаш. – Сейчас прямо побегу. По такой жаре серьезные и добропорядочные люди не бегают, дома сидят. Вон, улицы пустые. Хотя нет, не пустые. Люди, застигнутые происшествием на улице, в магазинах и кафе, сейчас осторожно пробираются вдоль зданий, от дерева к дереву.
Домой. Всем нужно домой».
Лукаш попытался на ходу дозвониться до Петровича, но Сеть все еще была перегружена. – Ладно, – сказал Лукаш. – Чего там. Бывало и хуже.
Когда он тащил на себе раненого оператора в Дамаске через три демаркационные линии, было куда хуже. Особенно когда начался минометный обстрел. Было так же знойно и потно, только идти нужно было раза в три дальше, да еще с немаленьким Лехой на плече. И на глазах нескольких тысяч мусульман, возбужденных перманентными боевыми действиями. Но ведь дошел же. Запыхался, пару раз чуть не обгадился, но дошел… и Лешку Стропаренко приволок…
На повороте Лукаш оглянулся – солдат как раз забирался в бэтээр. Дверца захлопнулась, и машина, взревев двигателем, уехала в сторону Периметра.
Вот нужно было лягушатникам приехать сюда, только чтобы проверить документы у Лукаша. С ума все посходили.
Вашингтон-палас военные не охраняли. Даже полицейских не было, только свои, отельные секьюрити бродили по вестибюлю, ощутимо маясь неизвестностью и плохими предчувствиями.
– На улице все спокойно, – сообщил Лукаш охранникам. – Можно расслабиться…
Охранники печально посмотрели на Лукаша. Посмотрели молча, но многозначительно. Вот чего им не хватало до полного счастья, так это участия и совета со стороны русского журналиста!
Лукаш настаивать на диалоге не стал, а, убедившись в том, что лифты все еще временно не работают, взбежал по лестнице на свой этаж. В номере первым делом содрал с себя мокрую от пота одежду, швырнул ее на пол. Кондиционер, как это ни странно, работал, в номере было прохладно.
– Вот и славно, – сказал кондиционеру Лукаш. – Объявляю вам благодарность, господин кондишн. Не в курсе – горячая вода есть?
Кондиционер прогудел что-то неразборчиво.
– Ладно, расслабься, сам проверю, – махнул рукой Лукаш и пошел в ванную.
Горячей воды не было.
– Ну и пожалуйста, – сказал Лукаш, послушав, как что-то хрипит в кране. – Не очень и хотелось. Подумаешь, в гостинице, расположенной в центре Вашингтона, нет горячей воды! Это в прошлом месяце английский дедушка Джон Смит, впервые столкнувшись с таким аномальным явлением, впал в ажитацию, а сейчас даже он реагирует на подобные вещи совершенно спокойно.
Лукаш встал под душ, открыл холодную воду и постоял минут пять, закрыв глаза.
Хорошо! Ну хорошо ведь! И хорошо весьма.
Потом стало холодно, и Лукаш воду выключил. Вытерся и вышел из ванной. Достал из шкафа белье, джинсы и белую рубаху. Оделся.